Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах

К сожалению, неразбериха в терминологии привела к тому, что понятия «партизанская война» и «народная война» стали отождествляться. В результате армейские партизаны, в том числе и офицеры с подходящими (русскими) фамилиями, оказались в числе героев «народной войны». Их действия, если таковые имели место, описывались в мельчайших деталях, об иных же говорились одни лишь общие слова.

Эти «недостатки» советские историки убрали усилиями своей фантазии. Например, Н. Ф. Гарнич уверял, что «едва враг переступил границу, как в Литве, Белоруссии и на Украине возникла народная, партизанская война».

Полковник П. А. Жилин добавил к этому, что будто бы «в районе Витебска, Орши, Могилева отряды крестьян-партизан совершали частые дневные и ночные налеты на обозы противника, уничтожали его фуражиров, брали в плен французских солдат».

Ну, а Е. В. Тарле для «научного обоснования» мифа о народной войне не постеснялся приводить легенды типа истории с некоей «партизанкой» Прасковьей, которая «одна напала с вилами на шестерых до зубов вооруженных французов, троих из них убила, а троих обратила в бегство». Наверное, окажись у Кутузова два-три батальона таких Прасковий, он бы и Бородинское сражение легко выиграл.

В связи с этим историк А. И. Попов вынужден констатировать:

«Эти авторы приписали мифическим „крестьянам-партизанам“ то, что в реальности осуществляла отступавшая русская армия. Подвиги мирных жителей создавались советскими сочинителями буквально из ничего. Иные из них не брезговали и откровенной ложью».

* * *

Военный историк Карл фон Клаузевиц различает понятия «партизаны» и «народная война». В своей фундаментальной работе «О войне» он пишет, что партизаны «совершают смелые марши и нападают со своими маленькими отрядами на мелкие неприятельские гарнизоны, транспорты, передвигающиеся взад и вперед команды, ободряют взявшуюся за оружие часть населения и соединяются с ней для отдельных предприятий».

К этому он добавляет, что подобные отряды «скорее должны быть многочисленны, чем сильны, и так организованы, чтобы было возможно объединение нескольких отрядов для выполнения более крупных предприятий».

Если следовать логике Клаузевица, партизаны – это небольшие армейские отряды, отличающиеся от некоей «взявшейся за оружие части населения». Но тогда – что же такое это последнее? Это могут быть и организованные из гражданского населения «дружины самообороны», и «партии поселян», и «внутреннее охранное войско», которое охраняет ту или иную территорию не только от противника, но также от русских мародеров.

В. И. Боярский в специальном исследовании о партизанах четко различает понятия «партизанство-повстанчество» и «партизанство войскового типа».

Он же пишет:

«Партизанство есть первая возможность и первое средство слабейшей стороны вести самостоятельную борьбу».

* * *

На наш взгляд, партизаны и партизанская война (партизанство) – это, как говорится, две большие разницы. Партизанская война – это удары по тылам противника, мелкие неожиданные нападения, засады и т. д. Такую войну может вести как гражданское население, так и армия. Так, например, воевали против русских войск в русско-шведской войне 1808–1809 гг., но тогда против русских так воевала армия, а армия – это не партизаны в классическом современном понимании этого слова.

Партизанами (партизанами-повстанцами) же уже давно принято называть «вооруженные отряды гражданского населения, которое действует против врага».

В связи с этим армейские отряды, воевавшие в тылу Великой армии Наполеона, вели партизанскую войну, но не были партизанами. Это скорее были отряды регулярной армии, выполнявшие специальные диверсионные задания.

Соответственно самый знаменитый ныне русский герой-партизан 1812 года, подполковник Ахтырского гусарского полка Денис Давыдов, строго говоря, не был партизаном. Просто он за пять дней до Бородинского сражения предложил князю Багратиону идею диверсионного отряда, который действовал бы в тылу неприятельской армии.

Д. В. Давыдов написал тогда князю Багратиону:

«Ваше сиятельство! Вам известно, что я, оставя место адъютанта вашего, столь лестное для моего самолюбия <…> имел предметом партизанскую службу и по силам лет моих, и по опытности, и, если смею сказать, по отваге моей <…> Вы мой единственный благодетель; позвольте мне предстать к вам для объяснений моих намерений; если они будут вам угодны, употребите меня по желанию моему и будьте надежны, что тот, который носит звание адъютанта Багратиона пять лет сряду, тот поддержит честь сию со всею ревностию, какой бедственное положение любезного нашего Отечества требует».

Быстрые успехи Дениса Давыдова, безусловно, сделали его героем войны, но не сделали партизаном. Он как был офицером-дворянином, служившим в армии, так им и остался, дослужившись в конечно итоге до чина генерал-лейтенанта.

* * *