Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах

Для всех, кто сейчас скептически усмехнулся, советуем вдуматься в следующие слова А. П. Никонова: «Обыватели часто не верят, что какой-то там мороз может убить закаленную в боях армию, полагая это дешевой отмазкой проигравших. Просто привыкли люди, что армии уничтожаются другими армиями. Для тех, кто сомневается в том, что именно мороз уничтожил наполеоновскую армию, рекомендую зимой максимально возможно утеплиться, в двадцатиградусный мороз выйти из дома и пройти пешком хотя бы сто километров <…>

Если мне не изменяет память, полярный исследователь Амундсен говорил: „Ко всему можно привыкнуть. Только к холоду привыкнуть нельзя“. Холод деморализует и убивает быстрее, чем голод. А иногда и быстрее, чем пуля… Представьте такую фантастическую картину: температура вдруг упала до абсолютного нуля, то есть до минус 273 градусов по Цельсию. За сколько времени умрет армия? Численность армии в данном случае не важна: какова бы она ни была – хоть миллион, весь этот миллион народу перестанет существовать через считаные мгновения.

Разумеется, до абсолютного нуля градусов температура не падала, но зависимость смертности от температуры ясна – каждый следующий градус падения ускоряет смертность нелинейно, лавинообразно <…>

Можно быть большим храбрецом и героем в бою. Но я хочу, чтобы вы поняли, как убивает холод. И во что он превращает героев».

* * *

А теперь несколько слов о патриотизме русского народа.

«Солдаты наполеоновской армии, как и потом немцы в 1941-м, были просто шокированы той нищетой, в которой жили русские крестьяне. И полным отсутствием всех представлений о человеческом достоинстве. Генерал Компан писал, что во Франции свиньи живут лучше, чем люди в России» [58] .

От такого крайне забитого народа трудно ожидать патриотического чувства в современном понимании этого слова.

Чтобы было понятно, рассмотрим некоторые факты.

После призыва императора Александра дать отпор врагу и собрать ополчение многие деревни выставляли в среднем от двух до четырех-пяти человек. Что же касается деревень Алмазово, Сергиевское, Никольское, Тимонино, Турабьево, Петровское, Кузьминки и Беседы, то оттуда вообще никто не пошел в ополчение.

Таких «уклонистов» было великое множество, да и состав «выставленных» часто не отвечал никаким требованиям. В основном в ополчение «жертвовали» людей больных, старых и увечных.

Да, среди дворянства имел место подъем патриотического духа. Особенно молодые юноши рвались в бой, но в деревнях и на хуторах бескрайних просторов России идти на войну никто особо не горел желанием.

В указе Александра I подчеркивался временный характер созываемого ополчения. Оно должно было быть устроено «из предосторожности в подкрепление войскам и для надежнейшего охранения Отечества».

При этом ратниками ополчения становились лишь помещичьи крестьяне. Они не могли выступать добровольно, так как право отбирать людей в ополчение принадлежало только помещикам. Один такой доброволец, правда, был известен, но его за самовольное оставление деревни арестовали и вернули хозяину. Патриотизм простолюдинов без барского одобрения, как видим, не только не поощрялся, но даже наказывался.

Крепостники-помещики же отправляли в ополчение (подчеркнем – отправляли силой) лишь тех своих крестьян, которые либо были беспробудными пьяницами, либо от которых в поместье просто не было никакого толку. Так, например, владелец тысяч крестьян граф В. Г. Орлов приказывал управляющему Усольской вотчиной:

«Наблюдать очередь между крестьянами в рекрутстве поставленную, пьяниц, мотов, непрочных для вотчины отнюдь не беречь, хотя бы и очереди не было».

То есть, получается, берите в «ваше» ополчение все, что самому не жалко. «Патриотический» подход, нечего сказать.

Моральный облик «добровольцев» также оставлял желать много лучшего.

Весьма характерный пример приводит ростовский купец М. И. Маракуев, оказавшийся в это время в Москве. В его дневнике есть следующая запись от 12 июля 1812 года:

«Император Александр приехал в Кремль, собралось огромное количество народа, и вдруг распространился слух о том, что прикажут запереть все ворота и брать каждого силой в солдаты. Едва эта молва промчалась, как чернь ринулась вон, и в несколько минут Кремль опустел. Из Кремля разнеслось эхо по всей Москве, и множество черного народа из нее разбежалось».

Как видим, несмотря на то, что власти успокаивали ополченцев, говоря, что служба будет лишь временной, люди все равно боялись, что служить придется 25 лет – и это при условии, что не убьют.

* * *

Как известно, в ближайших к театру военных действий 16 губерниях России, разделенных на 3 округа, был объявлен набор ополчения. Одновременно с этим в этих 16 губерниях шел сбор средств на ведение войны.

Военный историк М. И. Богданович делает следующую оценку: