Война 2011. Против НАТО

Правда, Ладыженскому с Громовым о горящем где-то в десяти километрах за полями, лесами и поселками городского типа, геликоптере нисколечко неведомо. Но они слышали шум взлетающей ракетной «сладкой парочки», а потому могут предполагать все что угодно. Само собой понятно, более всего им хочется вообразить пуски зенитных ракет по наземным целям, типа колесный бронетранспортер марки «Пиранья», ведь из бахвальства пэ-вэ-о-шников точно известно, что в некоторых особых случаях комплекс «Бук» умеет поражать наземные машины. Умного по всем вопросам, батальонного командира Шмалько рядом не наличествует, потому и некому обрезать еще и эту надежду, открыв глаза на то, что помещенный поблизости «Бук» не относится к последней русской модификации, а к тому же не умеет лупить не то что наземные, а даже воздушные цели на столь малой дистанции. Ракета – большая, набитая порохом труба, пока ее взнуздают рули и она войдет в заданную колею, проходит некоторое время. А ведь пространство и время – производные друг друга.

Громову с Ладыженским покуда везет, они все еще движутся и по одной и по второй координате, и даже волокут по одной из них комбатанта Парфенюка. Правда, пули 5,56 дружат с пространством гораздо более и свистят в нем голосистей, но в плане долготы жизни им не догнать ракеты, и даже то же пространство предоставляет им для путешествия весьма узкие коридоры. Пока Громову с Ладыженским удается их миновать.

90. Фронтовой оператор

Оболдеть! Премия Пулитцера, или, там, Свободы Прессы просто-напросто гарантирована. Георгий Полеводов снимает натуральный бой. Речь не о ракетном обстреле. Тут месилово на ближних дистанциях. Вокруг летают пули мелких калибров, а моментами даже что-то крупное. Но пушки, вроде, не используются, нет. Всякие гаубичные монстры – это все для другой серии. Хотя местами что-нибудь бухает. Гранаты, о! Но трудно без опыта определиться, это ручные, или нечто гранатометное. Вообще-то, «снимает бой» – громко сказано. В камере фиксируется в основном звуковой ряд. Все эти «пу-пу-пу» и «фьить» потом можно будет воспроизвести. Остальное – маскирующая панораму растительность. Однако были же и удачи! Тот горящий броневик коптящий колесами. Или проскочившие по прогалине люди в камуфлированной одежде. Причем, один из бегущих был остановлен в движении, повалился ничком и больше не шевельнулся. Хотя, Полеводов вникает в такую катавасию первый раз в жизни, так что может, то трюк, дабы ввести противника в заблуждение. Хотя толку от подобного трюка, если пространство боя явно подвижно?

Одновременно Полеводов пытается проявлять благоразумие: все же не высовывается из кустиков во всю оглоблю своих метр восемьдесят. Выгода от подобной тактики налицо. Когда с верхотуры акаций сыплются срезанные чем-то донельзя быстрым, прилетевшим в эту сторону по случайности, веточки и листочки, то очень радостно, что голова расположена несколько ниже баллистических, или каких-то еще траекторий. По крайней мере, некоторое удлинение жизни явный плюс. Будучи истинным альтруистом, Георгий расходует прибавку не для личных, а для общественных целей просвещения человечества. Поводя ворованной видеотехникой в сторону наибольшей шумности, он отснимает подвижку сквозь лесок чего-то малопонятного, но зато поставленного на гусеницы. Несколько деревцев помельче наваренный на танковую базу сарай перерабатывает в щеп походя: благо на его пути не оказался кустик с журналистом-днепропетровцем. Вообще, город Днепропетровск очень тихое, дремотное место, куда ему до кипящих жизнью преддверий Донецка. Если здесь удастся выжить еще хотя бы день-два, материалов будет на толстый еженедельник с продолжениями.

Очень скоро выясняется, что надежды преждевременны. Прямо в его сторону бегут несколько людей экипированных целой коллекцией автоматического оружия. Георгий решает, что лучшей тактикой будет пока оставить камеру и поднять руки вверх заблаговременно. Однако делает он это, по-прежнему оставаясь присевшим за кустиком.

– Не стреляйте! Я свой! – сообщает он осипшим голосом, когда бегущие оказываются с ним вровень. – В смысле, я – Независимая Пресса.

Товарищи с автоматами явно сильно перевозбуждены. То что, его не дырявят сходу – колоссальная удача.

– Какая, к черту, пресса? – высказывается наконец один, с явным трудом отводя ствол чего-то заграничного в сторону от Полеводова. – Мы не заказывали.

– Оружие? – интересуется второй из остановившихся. И тот и другой в военной форме, причем, вроде бы украинской.

– Нету, совершенно нету! – докладывает Георгий. – Только, вот, средство для съемки и все.

– Где ты был два дня тому? – интересуется неизвестный, приседая и нервно осматривая оставленные окрестности. Вопрос вообще-то идиотский, но к людям участвующим явно не в учениях, а в натуральном бою, следует проявлять терпение и чуткость.

– У себя, в Днепропетровске, – дает честное признание Георгий.

Офицер (теперь, после того, как они оказываются на одном уровне, Полеводов видит майорский погон) вскидывает брови в некотором удивлении.