Война 2017. Мы не Рабы!

Некоторые рвали эмблему "РО". И шли в нашу сторону. Без команды, усаживались на землю перед нашими позициями. И это было только первое движение. Как ручеек, который в талом снегу пробивает первый путь, а потом за ним широкой полноводной рекой наступает весна, точно также и наши противники сдавали оружие.

Всего в плен сдалось сто двадцать два человека. Плюс два, которые у нас были в плену. Двадцать шесть погибли. Кто в бою, кто утонул в болоте.

Раненным как наши доктора, так и пленные санинструктора оказали первую помощь. Сцен братания не было. Но все чувствовали, что все мы граждане России, что мы братья.

Американские инструктора были. Их убили те, кто сидел на земле сейчас перед нами. Это американцы выстрелили в спину тому первому раненному, что хотел нам сдаться.

Миненко подошел.

— Доволен? — он опять усмехался, скалился.

— Доволен. Люди наши целы, да, и русские также целы.

— А я своих знакомцев вижу.

— Тех, что отправил в зубы к зверю?

— Ага. — он кивнул. — Сейчас надо грамотно их отделить.

— Не забудь, что необходимо еще и сообщить американцам, что все в порядке. Радистов, офицеров ищи.

— Я этим уже занимаюсь. Думаю, что получится.

Пленных быстро раскидали по группам.

А вот прячется за спинами своих подчиненных и тот самый подполковник Дробин. Его быстро вытащили из толпы и отвели ко мне.

Я посмотрел на него. Раньше встречались на общих совещаниях, да, торжественных собраниях гарнизонного масштаба. Только он тогда был майором. Память на лица у меня хорошая.

Рост сто семьдесят пять. Возраст под сорок лет, светлые редкие волосы, наметившуюся лысину тщательно прячет тем, что отпустил с одного бока прядь и укладывает ее на голове. Смешно. Военный, который заботится о своей лысине. Значит, хочет нравится женщинам. А это удовольствие очень дорого стоит. Очень. На безымянном пальце правой руки, там где женатые носят обручальное кольцо, перстень с блестящими камушками. Может и бриллианты. Кто знает, я не силен в побрякушках. Не мужское это дело. Часы также дорогие. Золотые массивные на золотом браслете. В кобуре что-то блестит. Странно, что он оружие не сдал. Дорого оно ему? Наверное, тоже золотое. Или именное, от президента США.

— Ну, здравствуй, Дробин!

Молчит.

— Садись. — я кивнул на стул.

Он также молча сел, внимательно смотрит на меня. Напряжен. По лицу бегут градины пота. Я бы тоже потел. Все нормально.

— А что ты пистолет-то не сдал? Вытащи, только медленно, и положи на стол.

— Боишься, полковник? — он впервые усмехнулся, показав ровный ряд ослепительно, не натурально белых зубов. Понятно, американская стоматология. "Голливудская улыбка".

— Дураки не боятся, а после сорока начинаешь о смерти задумываться, что она где-то рядом бродит. До этого срока как-то и не думал и лез к черту в пасть и выходил целым. Пистолет-то двумя пальцами держи и медленно. Понимаю, что ковбойским штучкам тебя научили, только здесь не салун.

— А то, что? — он медленно вытаскивал. — Убьешь меня?

— Может я, а может, и кто другой, все мы смертны.

Он положил на стол хромированный наш ПМ. Я взял в руки. Забавно. Все металлические части были отполированы и хромированы, затем вновь отполированы. Блестящая игрушка. Вытащил обойму, она также сияла. И самое удивительное, что и патроны в ней также сверкали. Прямо как не настоящий. Передернул затвор, из патронника выскочил еще один патрон. Взял его, покрутил. Потрогал кончик пули.

— Зачем тебе это? Серебряная что ли?

— Нравится мне. — он пожал плечами.

— Как-то не по-военному. Игрушка, а не пистолет. На дамский похож.

— На дамский! — он хмыкнул — Скажете тоже. Самый писк моды военной! Это вы тут по болотам ползаете, всем жить мешаете и не знаете, что в мире творится.

— И что же? Например, ты мне расскажи, просветли меня, отчего ты к оккупантам подался? Хлеб предателя не горек? И отчего офицер, что был в армии майором, предал присягу, своих товарищей и стал подполковником у врага? Просветли.

— Присягу? Присягу это ты нарушил, я не я. Я как выполнял приказы правительства и партии, что в Думе массово заседает, что Президент издал указ, министр обороны отдал приказ, командиры все наши такие же приказы отдали. Вот и все. Я выполнял приказ и не более того. Так, что присягу нарушил ты — полковник со своей бандой. Не было бы тебя, сидел бы я на базе и не таскал бы разномастный сброд по полям, да, деревням заброшенным.

— Что же ты так о своих людях? Они с тобой в бою были.

— Люди! — он вновь криво усмехнулся, показав ряд белых зубов.

— Ну, да, они с тобой в бой пошли, некоторые погибли, одного твои хозяева убили. Разве после этого они не стали тебе ближе? Они же поверили тебе. И если бы ты не поперся по главным улицам, то могло быть все иначе. И бой был тяжелее и у нас были потери побольше.

— А ты, сколько потерял? — это уже не интерес офицера. А скорее убийцы или шахматиста, для которого люди лишь фигуры на доске.

— Ни одного.

— Повезло. — он вздохнул — Выпить есть?

— На. — я достал маленькую плоскую флягу из нагрудного кармана куртки.

Он отвинтил крышку, понюхал.

— Спирт?

— Спирт. — кивнул я — Запить нечем.

— Ничего.