Война

– Встрой ты его, наконец, в запястье, как у людей! – Шима помотал перед глазами Самины ее же вялой рукой. – Тогда слушай. Только не упади. Вчера рано утром твой отчим побывал у императора. Не могу даже представить, как это произошло, но риз Эммерхейс свернул их разговор на медицину. Да так зацепил Харгена, что тот лично примчался ко мне сюда, ругался и объявил уроборос проблемой номер один. А через час прислал распоряжение перевести Эйдена из тюрьмы в главную медлабораторию и выписать ему лучших ассистентов.

Пока биолог переваривала новости, у нее волосы потихоньку вставали дыбом. Шима кинул еще мячик и продолжал:

– Так вот, а когда император увидал наших роботов – и особенно Аспера – ругаться начал уже он. Хм, да и не мудрено… Заявил, что хочет обратно в тюрьму. И тогда советник прислал к нему меня…

«Ясен хвощ, потому что давно хотел от тебя избавиться».

– … а я же не могу работать без Самины! И твой отчим, поворчав, согласился…

«А от меня-то за что?»

– …при условии, что Бензер Бюрлен-Дукк станет куратором этой авантюры. Чтоб проследить за пленником, если что. Ведь он же кибернетик и вроде понимает в андроидах.

– Мне все кажется, что я сплю, – сказала Самина, проводя холодными ладонями по лбу и вискам. – Только не пойму, добрый это сон или кошмар. Я же позавчера говорила с…

Она осеклась, потому что в холле появился Бензер: не признаваться же ему в ночных приключениях. Бюрлен-Дукк что-то жевал и нервически поигрывал своим пультом безопасности.

– Итак, нас в команде четверо.

– И два робота на побегушках. – поправил Шима, посылая мячик в живот куратора. – Эйден уже второй день работает один, давайте присоединимся, чтобы все лавры не достались ему.

Они зашли в лабораторию и в ужасе отпрянули к порогу. На месте, где обычно изучали мышей, прямо в воздухе сучил лапками огромный – в человеческий рост – таракан. Это было бы нормально, если бы насекомое увеличил магнитный пузырь. Но пузыря вокруг таракана не было.

– Я знал, что вам понравится, – Эйден появился из-за спины чудовища. На роботе был служебный комбинезон темно-серого цвета. На Бране их носили только рабы и роботы: так Харген рассчитывал приземлить заносчивую дрянь. Надо сказать, у него получилось, хотя император разбавил заурядность особым шармом. На его плече водила розовым носом белая мышь.

Андроид обошел таракана, и наперерез ему стремительно вылетел кусок защитной паутины. Он завис между Эммерхейсом и остальными. Это был аналог тюремной сети безопасности, еле видимая гибкая пелена, которая позволяла двигаться в любых направлениях и трогать все предметы, кроме оружия и других людей. В случае нападения или побега сеть могла стать жесткой или ударить пленника разрядом тока.

– Почтение, сомнение и презрение – кажется, все в сборе, – перечислил он, – Не будем терять времени, перейдём к делу. То, что вы видите перед собой…

– Я прошу прощения, господин Эммерхейс, но я думаю, стоило бы для начала представиться.

– Спасибо, доктор, э-э… Бюрлен-Дукк, я был бы рад вообще не знать, кто Вы такой, но, к сожалению, на Вас есть бейдж, а на мне – глаза. С этими двоими я уже знаком, а меня здесь не знает только этот таракан.

– Я имел в виду, что неплохо бы уяснить, что я, как глава кибернетического отдела, поставлен сюда куратором проекта. А это значит, что мне поручено контролировать и брать под отчет каждое Ваше действие.

– Соболезную, Бендер, я и сам их часто не контролирую.

– Простите, я Бен-зер.

– Не важно, – отмахнулся андроид, отчего мышь перебежала с одного плеча на другое – В любом случае, я рад, что меня обезопасили от вас этой паутиной. Так вот, то, что вы видите перед собой, – многомерная модель усредненного испытуемого. Она могла быть и получше, но у меня был всего день, а язык программирования на вашем оборудовании примитивный, как наскальная живопись. Это изображение – продвинутая система для изучения пациента.

Самина подняла руку, рассудив, что раз уж у них лекция, значит, надо играть по правилам.

– Прости…те, а что значит, «усредненная модель»?

– Это значит, что у Вас плохая кратковременная память, – устало ответил Эйден, не глядя на нее. – Я сказал, что модель многомерная, а усреднен здесь таракан. Я взял данные всех тараканов и занес в один файл. Теперь у нас не шоу мыльных пузырей, которым меня развлекали вчера, а всего один испытуемый, зато наиболее информативный.

Поднятая рука. На этот раз Шиманай.

– То есть он еще и многоразовый?

– В точку. Смотрите.

Эйден взял скальпель и вспорол таракану брюхо. На пол брызнула зеленоватая жижа, отчего Самине вдруг стало нехорошо. Андроид комментировал свои действия так, будто вел кулинарное шоу и только что разрезал мясной пирог.

– Допустим, надо вынуть нервный узел. Вот он. – в его руках появился белесый комок. – Мы видим, что черви почти съели его, а значит, первый мой способ лечения не подходит. Я запустил ему нано-ботов общего действия и ускорил процесс развития болезни. Это еще одна полезная функция нашей модели. А теперь посмотрим, что же произошло.