Война

Поднявшись на второй этаж, он сверился с указанным в письме номером квартиры, после чего надавил на кнопку звонка. Но тот никак не отозвался на это действие. Сашка пару секунд помялся, а затем собрался с духом и требовательно заколотил в массивную дверь.

– Чего тебе? – сердито рявкнула на него какая-то бабка в шали, высунувшаяся в приоткрытую щель. Но, увидев шинель, ушанку с кокардой и курсантские погоны, тут же сбавила тон. – Ты к кому, солдатик?

– Тут это… – снова оробел Сашка. – Брату у меня комнату выделили. Он адрес прислал – вот.

– Это тот, к которому герой приехал? – тут же оживилась… да нет, не бабка, а вполне себе молодая женщина. Только, похоже, сильно усталая. Вон какие круги под глазами и кожа такая… землистая, как у покойника… И-и… улыбнулась. Сразу став ещё лет на десять моложе.

– Ну-у… да.

– Тогда проходи. Они там на кухне засели.

Брат-герой обнаружился за большим столом, занимающим большую часть немаленькой кухни, с могучей дровяной плитой вдоль длинной стены, вокруг которого плотно сидели около полутора десятков мужчин и женщин и внимательно слушали то, что брат рассказывал:

– …«мессеры» сверху прикрывали. А я из-под брюха зашёл. С земли. У «ЛаГГа» мотор мощный, на вертикалях хорошо тянет, а у «лаптёжника» оборонительная точка только сзади сверху имеется. Так что приспособился. Разгонюсь, потом на «горку», высажу пару-тройку очередей и опять вниз. «Мессерам» меня под «лаптёжниками» не достать, им самим меня тоже прижучить нечем, а к земле прижаться уже времени нет. Пикировщикам-то для того, чтобы бомбы сбросить, высота нужна, а наш аэродром уже рядом. Так что если они вниз уйдут – высоту до удара никак набрать не успеют… так минут десять и покрутился. Двоих повредил… ну так, чтобы они бомбы скинули и уходить начали, а остальные прут и прут. Такая злость меня взяла! – Виталий в сердцах махнул рукой, а затем ухватил со стола стакан с чем-то розовым и сделал большой глоток.

– И чего? Дальше-то что было? – не выдержал один из слушателей.

– Дальше? Дальше повезло просто. Я решил попытаться ведущего свалить. А для этого надо было поближе подобраться. Вот я на следующей «горке» и потянул наверх насколько мог, – брат снова сделал паузу. Но затянуть её ему не дали.

– Ну и? – нетерпеливо спросил другой слушатель, с чёрными петлицами артиллериста.

– В бомбу попал, – Виталя рубанул рукой. – Ну, похоже… Ведущего на куски разорвало. И соседнему «лаптю» тоже прилетело, дай бог. После чего остальные врассыпную и кинулись.

– А «мессеры»?

– А вот после этого они меня и завалили, – вздохнул брат, – даже дёрнуться не успел. Как «лаптёжники» врассыпную кинулись – я ж у них как на ладони оказался. А скорости у меня из-за того, что к ведущему почти вплотную подлез, вообще не было. Чистая мишень…

– Опа! А третьего ты когда завалил? – поинтересовался один из лётчиков.

– Да это один из тех, что я раньше подбил, до линии фронта добраться не сумел. Километрах в десяти на вынужденную грохнулся. А экипаж его какие-то водители с проезжавшей рядом автоколонны тёпленькими взяли. Вот мне его и записали. Потом. Когда в полк подтверждение пришло… – тут Виталя пошевелил ногой и сморщился. – И ногу мне тогда ещё осколком повредило. Одну и ту же второй раз. Несчастливая она у меня какая-то… С тех пор так по госпиталям и мыкаюсь.

В этот момент Сашку увидел Костя и, разулыбавшись, замахал рукой:

– Сашка, давай к нам! Какими судьбами здесь?

С него тут же стянули шинель, усадили за стол и навалили полную тарелку всякой снеди. От тарелки пахло так вкусно, что следующие пятнадцать минут успевший за время поисков слегка подмёрзнуть и изрядно проголодаться курсант был занят только тем, что работал ложкой. Нет, в училище кормили неплохо – щи, каша с тушёнкой, сливочное масло по утрам и на ужин, сахар. Дома не всегда так ели. Но при тех нагрузках есть всё равно хотелось почти круглосуточно…

– Вот, американской колбаски ещё наверни, – подвинул к нему открытую прямоугольную консервную банку с розовым содержимым Константин. – Нам в КБ на Седьмое ноября праздничный паёк выдали. Американскую консервированную колбасу, ну из тех, что ещё до войны в госрезервы закупали. SPAM называется. Помнишь – про них ещё большая статья в «Правде» выходила. И ещё про сушёную треску и конфеты, – пояснил он Виталию. – Ты такую колбасу явно пробовал. Она же в лётные пайки идёт.

Тот вздохнул.

– Давненько пробовал. Пока, как видишь, в тылу ошиваюсь. Хрен его знает – заживёт нога или нет. Слава богу, из госпиталя выпустили, а то вообще такая тоска была…

– Ничего, Виталя, – хлопнул его по плечу один из сидевших за столом лётчиков. – Ты уже от этой войны столько получил – нам и не снилось. Герой Советского Союза! Как Ляпидевский!

– Да разве ж в наградах дело? – скривился брат. – Летать хочу. Немцев бить! Я бы, вот честно, все свои награды отдал бы, если бы это мне побыстрее выздороветь помогло… Ладно, что это всё про меня да про меня. Пусть вон лучше молодой расскажет, как у него учёба идёт.