Война

— Никогда… Слышишь, никогда больше не произноси этого слова в свой адрес. Во всяком случае, если рядом есть ходя бы один из нас, Общности. Не знаю, чему вас там, наверху, учат, но сообщаю: всякого из нас, к какому бы роду и виду он не относился, из какого бы мира не пришёл, охватывает дикая ярость, если рядом оказывается человек. Самые умные и дисциплинированые могут, по крайней мере, сдержаться, чтобы атаковать его слаженно и хитро. Те, кто поглупее — просто нападают толпой, забыв про инстинкт самосохранения. Но практически никто не может устоять перед этой яростью настолько, чтобы загасить её.

Он долго, тяжело выдохнул.

— Кроме меня, разумеется. Я в достаточной мере владею своими эмоциями. Но даже для меня это было нелегко!

— Простите, я не думал… — Олег помотал головой. — Мне казалось, что если у меня не человеческое тело…

— Важно не тело, — рявкнул паук. — Многие из местных никогда в жизни не видели человека и почти не представляют себе, что это такое! Важно осознание того, что это человек.

— А как же… — вырвалось у Олега, но, сообразив, что бесконечная череда вопросов не очень уместна, он заткнулся.

— Как же? — паук моргал глазами. — Нет уж, человек, договаривай. Что «как же?»

— Я видел эльфа, который ходит наверх торговать с людьми. И Фаргор, который имеет «своего человека» в Департаменте…

— Оба их рода достаточно высокороразумны, — пояснил Макртолус. — Они могут общаться с людьми и как-то с ними взаимодействовать — какое-то время, не слишком долгое — при одном условии. Они должны быть уверены, что их действия вредят людям. Например, эльф, о котором ты говоришь, скупает у людей вещи и несёт их сюда, делая нашу колонию сильнее. Сильная колония Общности — вред людям? Вред. Вот такая логика позволяет некоторым — наиболее крепким разумом единицам — общаться с вашим родом.

Он помотал головой.

— Нет, не с вашим. Мне нужно выкинуть из головы, что ты человек, перестать ассоциировать тебя с проклятым родом. Скажи ещё что-нибудь о себе, вызови новую ассоциацию.

— Ну, строго говоря… — Олег почесал призрачной конечностью в призрачном же затылке, — я уже не человек, а только был им. Неделю назад я Пробудился… в классе Монстр, и…

— Вы и так все монстры, — хмыкнул Марктолус. — Достаточно.

— Мы?! — Олег не собирался этого говорить; оно вырвалось само.

— Да, я знаю, что вы считаете монстрами нас. По меркам вашего мира — так оно и есть, но, знаете, мы не просили, чтобы вы затаскивали нас сюда своим Искателям на убой.

— Затаскивали? — ещё больше поразился Олег. — Вы что, думаете, что это люди создают Врата?

[Ни. Слова. Обо. Мне,] — напомнил Владыка.

«И не собирался».

Марктолус пару секунд молча глядел на него, а затем выдохнул:

— Ладно. Не сейчас. Придёт время, и ты мне всё расскажешь. А сейчас войска людей на подходе.

Он сделал ещё пару шагов в сторону Олега и спросил:

— Готов сражаться против своих?

— Они не свои мне! — быстро ответил Олег. — Не слишком хочу, но при необходимости буду, только…

— Знаю, ты хочешь сказать, что они уничтожат тебя за два удара, — кивнул Марктолус. — Так бы и было — ну, с учётом призрачности, может, за три-четыре. Но ты мне нужен, и благодари судьбу за это. После боя ты ответишь на все мои вопросы… а я, может быть, отвечу на твои.

Олег хотел что-то ответить, но в этот момент позади него раздались шаги, и в пещеру торопливо вбежали те три воина-прометеана, которых послал Гхро.

— Господин Марктолус! — запыхавшись, выпалил один из них. — Ты…

— Да вот же он! — расширил глаза второй. — Призрак предателя уже тут!

Олег медленно повернулся к ним, отступившим на пару шагов.

— Вы что-то долго… — покачал он головой. — Я думал, вы доберётесь куда раньше…

Эту фразу он произнёс медленно, со всеми теми призрачными нотками, на которые только был способен.

— Да, — кивнул Марктолус, отвечая на ещё не заданный, но очевидный вопрос. — Это я поднял призрака из расселины. Его и всех прочих. Или вы считаете, что лучше умереть от рук людей, но не иметь с ними дела?

— Ты знаешь о людях? — удивился третий. — Но весть получена лишь час назад…

— Я знаю всё, что происходит в Нижней, — спокойно и немного угрожающе заявил паук. — Знаю всё, что тут случается, в каждом уголке пещеры, в каждом её закоулке. У меня много глаз, и они видят не только то, что находится прямо перед ними.

Он махнул здоровенной паучьей лапой толщиной с фонарный столб.

— Пошли… «Вильтор». Нам нужно для начала выполнить то, зачем я вызволил тебя и остальных из призрачной ловушки.

Олег заметил ту саркастическую интонацию, с которой было сказано это «Вильтор», а вот стражники — вряд ли. Поминутно на него оглядываясь, они пошли к выходу из пещеры; Марктолус быстро и тяжело пошёл следом, а Олег тихо летел за ним.

«Он собирается дать мне какую-то защиту в бою, или типа того?» — уточнил он. — «Если хочет, чтобы я дрался, но выжил…»

[Я понятия не имею, что он хочет,] — смешно, но сарказм в тоне Влада почти совпадал по тону с сарказмом Марктолуса. — [У меня много талантов, но будущее я не предсказываю.]