Война

Казалось, еще чуть-чуть, и легендарный уже не только в моем прошлом-будущем крейсер вырвется из ловушки, но тут с флагмана японской эскадры заработал сигнальный прожектор, и почти сразу к «Варягу» хищными тенями рванули японские миноносцы.

Я смотрел на то, как горящий «Варяг» отбивается от атак крейсера «Акицусима» и пяти миноносцев. Попадание мины где-то в районе второй трубы, резкая потеря хода, но по атакующим миноносцам стреляет все, что может стрелять. Хотя орудий осталось очень мало. Вот запарил один из японских миноносцев. Огненный тюльпан на другом. Завороженный этой картиной, я начал тихо петь:

Наверх вы, товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!

Удивился, когда повтор последних двух строк хором подхватили рядом стоящие офицеры и младшие чины. Всегда поражался тому, как в этом мире многие могли повторить вслед за тобой только раз услышанное стихотворение или песню. Воодушевленный поддержкой, я продолжил уже в полный голос:

Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудия в ряд,
Hа солнце зловеще сверкая.

Из пристани верной мы в битву идем,

Навстречу грозящей нам смерти,
За Родину в море открытом умрем,
Где ждут желтолицые черти!

Еще одно попадание мины в районе кормы, и «Варяг», который уже шел со скоростью не больше пяти узлов, начал оседать в воде буквально на глазах, но продолжал огрызаться огнем. Зрелище было страшное.

Свистит, и гремит, и грохочет кругом
Гром пушек, шипенье снарядов,
И стал наш бесстрашный, наш верный «Варяг»
Подобен кромешному аду!

Это был действительно кромешный ад. Русские моряки продолжали вести огонь с корабля, который, весь объятый пламенем, буквально на глазах, паря, уходил под воду.

В предсмертных мученьях трепещут тела,
Вкруг грохот, и дым, и стенанья,
И судно охвачено морем огня,
Настали минуты прощанья.

Прощайте, товарищи! С Богом – ура!

Кипящее море под нами!
Hе думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрем под волнами!

«Варяг», получив еще одну мину, но теперь в нос, начал резко погружаться. В бинокль можно было рассмотреть, как оставшиеся в живых русские моряки прыгают в воду и пытаются отплыть от тонущего корабля. С подошедших миноносцев обозленные японцы открыли огонь из орудий по находящимся в воде людям.

Hе скажет ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга»!

Последние строки я уже не пел, а тихо произнес. Стоящие рядом офицеры и моряки, пораженные этой расправой, молчали.

– Анатолий Алексеевич, как скоро миноноски Александра Васильевича смогут пополнить запас самоходных мин? – твердым голосом спросил я Кононова, нарушив возникшую тишину.

Командир боевых пловцов, повернув в мою сторону бледное лицо, с трудом произнес:

– В течение часа, Тимофей Васильевич.

– Передайте ему: после пополнения арсенала мин атаковать транспорты противника, а также передайте координаты их стоянки, – оглядев насупившихся офицеров, мрачно добавил: – Не мы это варварство начали, господа. Расстрел в воде спасающихся моряков «Варяга» я им не прощу. Всю ответственность беру на себя. Мы еще и в Сасебо к ним зайдем. И будем топить транспорты и там…

Глава 10 Месть

– Господа офицеры, перед нами поставлена новая задача, – произнес Колчак, входя в кают-компанию корабля-матки, бывшего «Смоленска», носящего теперь имя «Рион».

Это был двухвинтовой товаро-пассажирский быстроходный пароход-крейсер, имеющий стальной трехпалубный корпус с двойным дном. Пароход имел две мачты, три дымовые трубы и был построен в Англии по чертежам «Москвы», но с четырьмя машинами и котлами с экономайзерами. «Смоленск» завершил серию пароходов-крейсеров и в начале одна тысяча девятьсот второго года прибыл в Одессу, где встал на прикол, переведенный в резерв из-за выяснившейся убыточности эксплуатации пароходов-крейсеров этой серии.