Война

Я знал пока только одного, кто не вернулся из увала, да и бежать бы никто не стал. Наверно, Юра всё-таки был очень эмоционально взбудоражен. Утром 28-го его арестовали за этот пост и отпустили только через десять дней.

К вечеру пронёсся слух, что нас всё-таки в ближайшее время ротируют. Не весь батальон, а только нашу роту, как самую пострадавшую, для доукомплектования и отдыха.

* * *

29 марта 2016 г.

Как обычно, проснувшись утром, мы начали углублять окоп, когда кто-то пришёл к Барсу и сказал, что нас сегодня меняют. Он ответил, что пока никакого приказа не было, поэтому мы будем дальше продолжать окапываться.

— Пацаны!! Там куртка и броник чьи-то валяются, никто не дожил? — закричал Женя.

За туалетом лежала чья-то военная амуниция. Видимо, её занесло снегом, а сейчас снег растаял, и она стала заметна. Барс приказал Жене не подходить. Было ясно, что она вражеская и оставлена теми, кто напал на нас позавчера ночью. Достали верёвку, проволоку, сделали кошку, дёрнули и потащили весь этот хлам. Трофей оказался солидным: куртка, какой-то модный натовский броник, забитая разгрузка на двенадцать магазинов, гранаты в подсумках, кэмэл-бэк. Калибр боеприпасов — 7,62 мм, в том числе два магазина УСовских патронов. Чехол и зарядка для ночника (самого ночника не нашли), GPS-навигатор и шикарная американская аптечка. Вся амуниция сверху, приблизительно по плечи, была обильно залита кровью. Видимо, пуля попала в голову или шею. Надо отдать должное мужеству нашего противника, который буквально у нас под носом смог утянуть тело убитого товарища, тем более что разведчики, которые пошли по следу группы, обнаружили сброшенную поясную разгрузку с магазинами. Видимо, кто-то ещё из группы был ранен.

Нет ничего радостней в жизни солдата, чем делить вещи убитого тобой врага. Все орали: «Моё, моё, моё!» Решили, что каждый возьмёт что-то одно. Ваня и Сёма, которые дежурили в ту ночь, должны были сделать выбор первыми. Ваня взял броник, а Сёма — разгрузку. Магазины и GPS-навигатор забрал Нечисть, который накануне пришёл к нам на позицию сообщить, что сегодня ротация. Мне удалось урвать залитый сверху кровью кэмэл-бэк. Я немного потёр кровь и увидел лейбл с надписью Made in USA (оригинальный, приятно), а также надпись маркером «Афоня».

* * *

НЕОБХОДИМОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Где-то году в 2017 мне удалось выяснить обстоятельства этого боя. Об этом мне поведали мои подписчики с «той стороны». Шесть человек, двое из которых были из 74-го ОРБ, и четверо десантников-разведчиков 90-го батальона 81-й десантной бригады в ночь с 26 на 27марта решили сделать налёт на наш опорный пункт. Убитым оказался старший солдат, разведчик-гранатомётчик 90-го батальона — Деревянко Станислав Анатольевич (позывной — Стас) 1984 года рождения, уроженец г. Боярка Киевской области (как-то ездил в этот город, воспетый Островским, за мебелью). До того, как стать десантником, Деревянко пошёл служить в 2014 году добровольцем в печально известный батальон «Торнадо».

Дата, обстоятельства гибели Деревянко точно указаны в Книге Памяти АТО. Однако в начале поиска меня смущала надпись «Афоня» на кэмэл-бэке. Потом оказалось, что кэмэл-бэк принадлежал другому бойцу с позывным «Афоня», который погибнет в этих же местах через месяц.

* * *

Конечно, известие о ротации нас обрадовало. По слухам, сказали, что дадут целую неделю отпуска. Теперь всё то, что мы приволокли в подвал, нужно было нести аж к мосту. После войны, которую мы тут развязали, колёсный транспорт не решался подъезжать даже на вторую линию. Как я сильно матерился, тягая назад так и не использованные АГСы и боеприпасы к ним.

Где-то в обед нас сменили бойцы 1-го батальона. Забрав остатки вещей, мы побрели к мосту. Помню, как чуть больше двух недель назад мы приехали к Промке на трёх забитых до отказа «Уралах». Сейчас хватило одного, чтобы забрать остатки нашей роты и противотанкового взвода. При погрузке нас опять кто-то пересчитал, я хорошо запомнил эту цифру — 27 человек. Несложная калькуляция говорила о том, что нас было меньше на 33 человека. К счастью, только двое из них погибли, остальные получили ранения. Были и такие, как, например, Сёма, который получил ранение, но успел выписаться из госпиталя, а был дед-пулемётчик, который за это время был ранен дважды. Конечно, это далеко не полный список потерь на нашем участке. Ведь ещё были раненые в гранатомётном взводе, связи и приданном нам отряде «Пятнашки». Неприятные мысли о потере боевых товарищей сглаживались тем, что каждый вёз какой-то трофей, а также тем фактором, что противник вынужден был после нашего захода на Промку снять растерявшихся пехотинцев и перебросить сюда десантников, «Правый сектор» и части специального назначения.