Война

Доклады служб прервала подошедшая Пятнистая, явившаяся в полной экипировке прямиком из боевых порядков клана. Девушка откровенно нервничала, однако при виде арбуза смешно повела носом, принюхиваясь и чуть ли не облизываясь.

Я указал рукой.

— Садись, Ната, угощайся. Ты уж прости, но спокойно поесть я тебе не дам, времени в обрез. Я раньше тебя особо не допытывал, хотя странностей, как ты понимаешь, хватало. Но сейчас клану позарез нужна информация. Скорее всего, через считаные минуты мы вступим в бой с твоими собратьями в пятнистых одеждах. И мне бы очень хотелось знать — кто они такие и чего нам ожидать? Поможешь?

Ната вздрогнула, с трудом проглотила ставшую комом мякоть. Задумалась лишь на мгновенье, затем кивнула:

— Я расскажу…

Глава 17

История девушки не сверкала тайнами, в чем-то была предсказуема, а в чем-то закономерна.

Чуть более двадцати лет назад, во время «Войны Санкций», родители Наты попали под знаменитый Семнадцатый Пакет. Согласно очередному псакингу Госдепа все русскоязычные эмигранты, находящиеся на территории США, объявлялись «потенциально неблагонадежными» и резко ограничивались в правах.

Первое поколение эмигрантов лишилось «права на выбор места жительства, работы и свободного перемещения». Проще говоря, оказалось в концентрационных лагерях, или «этнических резервациях», как их политкорректно называли дикторы новостных каналов.

Второе поколение, то есть дети, родившиеся на территории самой свободной страны, были изъяты из семей и лишены «права на альтернативное образование и выбор идеологии».

Спецшколы закрытого типа приняли более полумиллиона подростков и занялись жестким промыванием мозгов и насаживанием демократических ценностей, включающих в себя просмотр гей-порно, тестов на половую предрасположенность и принудительную гормонотерапию по приведению личности к общеамериканским стандартам.

На выходе получали некое среднеполое существо со сглаженными пиками психической активности. Никаких бунтов и агрессий, абсолютное безразличие в выборе партнера для создания семьи. Мальчик, девочка, собака или виртуальный шлем — все едино, все приемлемо и поощряемо.

Ната родилась уже после принятия санкционного пакета и была причислена к третьему поколению неблагонадежных. Волчий билет в виде АйДи с красной полосой «ограниченных гражданских прав» навеки закрыл для нее дорогу в средний класс.

Социальная пирамида настойчиво тянула ее на самое дно, провоцируя на занятие проституцией и мелкий криминал.

Девушка не сдавалась. Правдами и неправдами получила грант на учебу и умудрилась с отличием окончить колледж, однако работы так и не нашла. Работодатели смотрели в ее АйДи, испуганно вздрагивали и стыдливо отводили глаза при виде злых женских слез.

Кабальные условия гранта оказались федеральной ловушкой для особо умных и настойчивых. Невозможность найти работу мгновенно оформили как «нежелание трудится и служить Родине». Выплаченная за учебу сумма ретроактивно трансформировалась в ссуду с конскими процентами.

Несмотря ни на что девушка продержалась еще два года…

Перебивалась случайными заработками, разбирала себя и душу на запчасти, литрами сдавая кровь и трижды выступая в роли суррогатной матери. Последний удар она получила, когда узнала, куда именно уходили изымаемые на четвертом месяце эмбрионы. Медицинская корпорация «Вечность», лидер по производству омолаживающих инъекций и кремов, предстала перед ней в истинном свете.

Ната наглоталась таблеток, медикаментозно прервала очередную беременность, за что и получила свой первый уголовный срок. «Порча корпоративного имущества» — серьезная статья в мире капитала. Судья увидел федеральную спецметку в личном деле и вкатил по полной — двенадцать лет виртзаключения.

Неизвестный куратор из миграционной полиции наконец-то смог облегченно выдохнуть и сдал ее дело в архив — одной головной болью стало меньше.

Федералы выставили срок на аукцион, где ее «права и обязанности на труд» были выкуплены хедхантерами из частных тюрем. Единственный выбор, который ей предоставили, — это право самостоятельного определения коэффициента разгона времени и количества сверхнормативных рабочих часов. По статистике, большинство заключенный пахали на максимальных настройках, выдавая десятилетку за год и выходя из мест лишения свободы полноценными идиотами со справкой.

Девушка на замануху не купилась, работала на «единичке» минимально положенные четырнадцать часов. За что и была распределена на самый тяжелый участок — охотник за редкими металлами в магме планетарной коры. Валюта из «Евы-4» администрацией тюрьмы уважалась и легко конвертировалась в хрустящие доллары.

Примерно через год все изменилось. По каким-то параметрам прогресса персонажа ее отобрали в государственную программу и переподключили к Друмиру, где она полгода день за днем кастовала тупое заклинание «Перемещение предмета в зону Альфа».