Война без победителей

– Спасибо за еду, – сказала Инесса, складывая остатки продуктов на подоконник. Завтра можно будет поискать в других казармах холодильные камеры, там они больше не понадобятся. Много чего можно будет найти и принести сюда завтра. Грабить, мародерствовать… подбирать то, что уже никогда никому не понадобится, и ходить по магазинам, как у себя дома, спокойно унося все, что угодно. Главное – привыкнуть к виду неубранных трупов и находить более-менее уцелевшие магазины. В войну их и так стало меньше, а на полках частенько бывало пусто.

– Тебе спасибо за романтический ужин, – Ян окинул взглядом тумбочки, скатерть-покрывало, казенные белые лампы под потолком. Отодвинул лишнюю кровать обратно к стене…

Какая к черту романтика? Кому она нужна? Инесса была слишком солдатом, чтобы это понять. Падение мира имело и свои плюсы. По крайней мере, теперь тебе в уши не будет постоянно литься густой вязкий поток стереотипов, чужих вкусов и неубиваемых модных штампов, которые в войну стали даже ценнее – как символы мирной безмятежности, наверное. Кто-то говорил, что романтика означает внимание и заботу, но Инесса понятия не имела, какое отношение к заботе имеют глупые сопливые песенки или дурацкие бесполезные безделушки, которые почему-то страшно ценились в качестве подарков.

Наутро они с Яном проснулись вместе.

***

…На мониторе не видно, что там в чемодане. Но незнакомца здесь явно ждали. Дежурные, судя по всему, не удивлены, разговаривают с ним спокойно. Инесса внезапно задумывается. Где он мог с ними встретиться? Здесь – вряд ли, здесь наблюдение установили после второго же исчезновения. И гласное, и негласное. Но так ничего и не выяснили. Один охранник следил во все глаза, но камеры стояли отнюдь не везде, а ходить по пятам за работниками не получалось. Второй… Вон он, второй, болтает с незнакомцем и тоже вовлечен в это мутное дело. В прошлые разы охранники или твердили «Он буквально на минуту отошел отлить, и больше я его не видел», или… пропадали сами. Какого черта? Почему Сейц так и не выставил наблюдение посерьезнее?

Перед глазами разворачивается безмолвная картина сговора, и Инесса все отчетливее понимает: дело не только в исчезновениях. Всё масштабнее. Действия Сейца… о чем они говорят? Что вообще происходит? Шестьдесят выживших на весь Будапешт – не повод ли прекратить возню? Ради чего теперь интриги?

– Перехватывайте! – шипит Инесса в переговорник. – Они идут к выходу!

– Идут? Сами? – зачем-то переспрашивает Сейц.

– Ищите, на чем он приехал! Вы никакого транспорта не заметили, что ли? – Инесса игнорирует его слова. Глупо – он ведь не полный идиот. Сам должен понимать и насчет транспорта, и насчет перехвата. Но как же осторожно надо было приблизиться, чтобы даже приборы ночного видения не обнаружили машину!

– Оставайся на связи!

Шорохи. Отряд подбирается ко входу. Монитор пустеет, станция брошена без присмотра. Инесса встает и шагает к двери. Вмешиваться не стоит, это рискованно, но на всякий случай нужно быть поблизости. Миновать коридор, свернуть направо, еще коридор, короткая лестница…

Все заканчивается раньше.

Шорохи переходят в возню. Щелчок – но это не выстрел, скорее включение фонаря. Изумленный выдох. Переговорник Сейца слишком близко к губам. Инесса слышит ругательство, затем шепот:

– А ты здесь откуда?

Он знает того, кто явился на станцию. Что это значит? Это кто-то из своих? Инесса ускоряет шаг. Возню заглушают яростные выдохи Сейца, короткие бранные слова, которые он выплевывает, и за ними – звуки ударов. Чей-то стон. Щелчок. Возня, удары, возня… шипение.

Ровное. Отчетливое.

Молчание.

Что-то шипит – ровно, как белый шум. Инессе становится страшно. Незнакомый звук. Неизвестность, которая пугает, несмотря на то, что ты знаешь причину. Что там происходит? Она хочет позвать Сейца, но молчит. Сапоги слишком громко стучат по каменному полу. Инесса крадется, сжимая в руках ружье, как единственную надежду, прислушивается сквозь шум, но он не прекращается и…

Она выглядывает из-за поворота коридора. Вот и вход.

Безлюдный.

Она опасливо пробирается вдоль стены, готовая к нападению. Ни души. Кто бы ни был здесь пять минут назад, сейчас его…

…искорка в небе. Скрылась.

Значит, улетели. Проклятие, что с Сейцем?

Ответ на этот вопрос Инесса узнает незамедлительно. Стоит ей, уже не кроясь, шагнуть за порог, как она видит их. Десяток безжизненных тел, разбросанных по бетонной площадке.

Первоначальный шок мимолетен до незаметности. Она хватает ближайшего за запястье. Так, пульс есть. Бодрый, живой. Что бы ни сделал незнакомец, это не опасно.

Инесса тормошит солдата за плечо. Потом второго, третьего. Сейц лежит чуть в стороне, словно то ли гнался за кем-то, то ли вел переговоры. Глаза его широко распахнуты.

Изо рта стекает ниточка слюны, тускло поблескивая при свете из открытой двери.

Инесса смотрит на нее не отрываясь.

Плохой знак. Лучше бы кровь.

Ночной ветер сглаживает тишину.