Война без правил

И почти все указали на Мартина. Были, конечно, и те, кто воздержался, те, для кого установленные Волком правила праздной лени и интриганства были отрадой греющей душу. Так он стал командиром группы и пусть выход не был отмечен тяжелыми и кровопролитными боями, но опыт приобретенный был ценен по своему и сгодился во второй заход, когда Мартин вернулся во главе роты солдат удач. Сербы в связи с трудностями их переправки в Сирию прибыли уже, когда был дан приказ на эвакуацию сотрудников ЧВК из страны, кто то там наверху вдруг решил, что справятся и без солдат удачи. Через два месяца мнение поменялось без реальных тружеников войны ни ВКС, ни ГРУ России, ни Армия Башара решить проблемы не были в состоянии.

Тогда по возвращению в Россию и прибытию в учебный центр после окончания командировки большей части группы пригрозили увольнением после того, как трусливый ябедник Волк подал рапорта, назвав саботажем происходящее. Сам «герой» во время командировки так и не добрался до района ведения боевых действий, и не принял участия ни в одном выходе. Вины в том его ни какой не было, были проблемы с транспортировкой из России, но вот принять того ,что группа почти в полном составе заявила о не желании работать под его началом даже если бы он прибыл на место серб не захотел.

Серб поступил как опытный интриган – написал рапорт только на часть группы, исключив, например, Тана из числа заговорщиков в надежде на то, что беспокойство за собственную шкуру сведёт дружбу бойца с Мартином на нет. Но бывший охранник лидера Сербов просчитался. Тан на построении не встал в строй поредевшего так называемого сербского взвода, а, прихрамывая, направился в строй «бунтовщиков», вместе с которыми он прошёл командировку.

Очень тогда удивила Мартина позиция штабистов. Административные работники даже не пытались разобраться в сути возникшего конфликта и, выслушав стенания сына сербского народа, передали через него обходные листы, т.е. всем грозило возвращение к гражданской жизни. Ну а как же иначе, выходец из спецподразделения сербской полиции, безграмотный в военном отношении все же умел преподнести себя и навязаться в приятели, управленцам как то не с руки было отмахнуться от жалоб своего в доску балканского побратима. И только вмешательство Бетховена поставило все на свои места. Обходные листы так и остались незаполненные, сербский взвод распустили, парней, честно отработавших командировку, было приказано не трогать. В общем-то, самому Бетховену к этому времени уже была очевидна вся бессмысленность существования этого подразделения «легионеров», а также была известна абсолютная недееспособность его командира, поэтому он просто воспользовался моментом и разрешил ситуацию в пользу здравого смысла.

С этого момента сам Мартин различал только трёх человек из состава «братушек». Это были: молодой и неиспорченный Дуги – бывший боец иностранного легиона, простоватый Румын, а также добродушный Зему. Остальные «братушки» глубокого следа в памяти не оставили, хотя, вполне вероятно, что коллективчик этот состоял далеко не из лучших представителей потомков бойцов армии Тито.

После этого инцидента Мартин усвоил одну мысль – если командир не настроен целенаправленно и планомерно тренировать своих бойцов то они, в конце концов, превращаются в ленивую и аморфную массу, какой бы при этом национальности они не были. В общности не занятых осмысленным трудом индивидуумов процветают интриги и пустое словоблудие, а вступив в бой такое подразделение, мгновенно растрачивает управляемость и слаженность в действиях.

Итак, Тан готовил кофе. Появлением Мартина на веранде большого дома, занятого разведчиками, он был доволен – можно было в компании испить напиток из кофейных зёрен и завести светскую беседу. Кофе, как обычно, был ароматный и с привкусом имбиря – фирменный рецепт Тана. Разговаривали друзья неторопливо, обмениваясь мнениями о происходящих вокруг событиях. Вспоминали прошлый заход, и памятный момент, когда Мартин впервые столкнулся с другой неприглядной стороной войны и увидел смерть в самом откровенном и кричащем виде.