Война. Часть 1

— Товарищ Смушкевич в кабинете у командующего, — укоризненно отвечает его секретарь. — позвоните часа так через два, сейчас я могу только принять телефонограмму…

— Послушай меня, капитан, — зашипела Оля, как змея. — я звоню по поручению Генерального комиссара госбезопасности товарища Берия. Если ты прямо сейчас не позовёшь комкора к аппарату, я тебя в лагерную пыль сотру…

Стоящий рядом Ким невольно вздрогнул от разительной перемены, которая произошла за секунду в облике милой девушки.

— Одну секундочку… — в голосе секретаря одновременно послышались раздражение и испуг.

— Ну что? — Оля прикрывает трубку ладошкой, поворачивается к Киму, склонившемуся над «Бебо».

— Товарищ Меркулов уже едет в Управление, будет на связи минут через десять.

— Комкор Смушкевич на проводе…

— Здравия желаю, товарищ Смушкевич, — глаза Кима лезут на лоб: это уже третья интонация и громкость, которыми окрашивается голос девушки за последнюю минуту, теперь это — голос коллеги, знающего себе цену.

— … Мальцева здесь. Мне из особого отдела доложили, что майор госбезопасности Чаганов вылетел с майором Рычаговым на самолёте У-2 с аэродрома Воздвиженка вылетел в Новокиевку, где должен был приземлиться в полдень. Что вам известно об этом? Где Чаганов, Рычагов, самолёт?

— Ничего неизвестно, — замялся комкор. — да, я распорядился помочь, но…

— Нашей службой около 13:00 перехвачена японская радиограмма, — в последних словах Оли зазвучали металлические нотки. — что советский двухместный самолёт с бортовым номером 29 был сбит зенитчиками, его обломки упали в озеро Хасан у подножия высоты 150. Это сопка Заозёрная, так?

— Я сейчас уточню, — в трубке послышалось шуршание и едва различимые слова. — почему сразу не доложили?…

— Вы что-то скрываете от органов, комкор? — Голос Оли снова вернулся к первой интонации. — Не советую, происшествие находятся на личном контроле товарища Берии.

— Нет-нет, я ничего не скрываю, товарищ Мальцева, — голос Смушкевича дрогнул. — вот, в 12:30 Чаганов вышел на связь, доложил, что самолёт попал в туман и просил начальника ВНОС сориентировать их по месту, но связь быстро прервалась. Затем… в 13:40 получена радиограмма от Чаганова, что они с Рычаговым живы и находятся районе сопки Заозёрная, в подразделении лейтенанта Мошляка. Врут японцы, живы они! Правда в данный момент с трёх сторон охвачены вражескими войсками.

— Немедленно вышлите туда самолёт — разведчик, гидросамолёт, истребители. Необходимо срочно эвакуировать товарища Чаганова!

— Кхм, тут такое дело… — виновато добавляет комкор. — В 14:05, как только позволила погода, согласно приказа командующего начались бомбовые и артиллерийские удары по японским войскам…

— И по Заозёрной тоже? — Повысила голос девушка.

— Да, тоже.

— Почему же вы не отменили удар? — Почти кричит она.

— Мне не доложили… я был на совещании в кабинете у товарища Апанасенко…

— Отменяйте сейчас, у вас же есть связь!

— Хорошо, я только доложу командующему. Начальника шифровального отдела ко мне… — вторая часть фразы командующего авиацией прозвучала совсем тихо.

— Зачем шифровка, просто открытым текстом отмените операцию! — Взрывается девушка.

— Но я не в праве… это дело командующего Группой Войск… в открытую запрещено… и как я могу действовать через голову командиров авиаполков.

— Делайте что хотите, но, если в результате вашей бомбардировки пострадает товарищ Чаганов, вас ждёт трибунал. Мой вам совет, действуйте быстро и ничего не бойтесь, товарищ Берия в эту минуту уже звонит наркому обороны. — Оля расстроенно кладёт трубку.

— Товарищ Ким, — девушка уже на ногах. — доложите товарищу Меркулова, что я выезжаю на железнодорожный вокзал, надеюсь утром быть в Ворошилове.

* * *

— С-сука, — Смушкевич раздражённо бросает трубку ВЧ на рычаг. — советует она, знаешь куда засунь свои советы…

— Что же делать, товарищ командующий? — Подаёт голос капитан, заботливо подставляя стул начальству.

— Что делать, что делать? Выполнять указания… всяких б***ей… — Скрежещет зубами комкор. — Пиши приказ…

— Но бомбовозы уже в воздухе, — секретарь растерянно смотрит на часы. — а радиосвязи с ними всё равно нет.

— Дошло наконец, — криво усмехается Смушкевич. — передашь телефонограммы в Кневичи, Ново-Никольск и Шкотово. Всё чтоб было чин чином, время передачи, кто принял. Ой чует моё сердце, что эта мадам ещё много крови у нас выпьет, особенно если с её хахалем что-то случится…

— Так может вам лучше, товарищ командующий, — вкрадчивым голосом продолжает секретарь. — поручить это дело Сорокину? Это ж в основном его подчинённые из 1-й Армии будут наносить бомбовые удары. Он всё равно в Кневичах прохлаждается…

— Дело говоришь… — веселеет комкор.

— … просто так кратко и передать приказание, — воодушевляется капитан. — «приостановить бомбовые удары по району сопки Заозёрная до особого распоряжения. Ответственным за доведение и исполнение данного распоряжения назначить комдива Сорокина».

* * *