Война. Часть 1

Бывших чекистов не бывает, мой секретарь продолжает снабжать меня информацией из святая святых НКВД, сегодня об Исае Презенте.

«Надеюсь, что в обратную сторону: из Спецкомитета в ГУГБ поток информации всё же меньше».

— … и разыщите мне Мальцеву.

В ту же секунду её стройная фигурка в белом платье, проявляется на чёрном фоне двери, «Грымза», не удержавшись прыскает в кулак. Оля недовольно передёргивает плечами и первая проходит в кабинет.

— Зачем это я тебе понадобилась? — подруга усаживается на кожаный диванчик в углу, грациозно закидывает нога на ногу, вызывающе поднимая подбородок.

«Хороша чертовка! Нет, сейчас не успеть — столько дел»…

Подхожу к столу, включаю «белый шум», затем к окну — открываю форточку и, старательно отводя глаза от девушки, описываю сложившуюся ситуацию в ВАСХНИЛ со слов академика Вавилова.

— Что скажешь? — завороженно гляжу на кожаную туфельку, пляшущую на оттянутом, как у балерины, носке.

— Ты, конечно, прав что Вавилова надо убирать из президентов, — Оля прерывает молчание, легко поднимается и в одно мгновение оказывается рядом со мной у подоконника, легко толкнув плечом, — вот только оставлять за ним кроме ВИРа ещё и Институт Генетики… Сам посуди, какой из него генетик? Ботаник-да, путешественник — определённо, но не физик и не химик; организатор — посредственный, наплодил институтов, а чем они занимаются толком не знает; в людях плохо разбирается, в общем по-моему мнению — ВИРа с него вполне достаточно. Пусть развивает свою коллекцию семян — при деле будет и голову сохранит.

— Я свёл его с Коломийцем и Цукерманом…

— Нет, для изучения строения ДНК и смежных вопросов нужен другой человек, серьёзный учёный.

— Так Сергей Иванович — физик, поможет брату…

— Не уверена я, — жёстко прерывает меня Оля, — руководить и возглавлять, по-моему, привыкли, а так чтоб самим работать… рассказывал мне о них один дедушка, который занимался реабилитацией старшего Вавилова.

«Ну как можно на тебя обижаться»?

— Кто тогда смог бы? — покладисто притупляю взгляд.

— Нужен биохимик, величина типа академика Баха, директора Института Биохимии Академии Наук… но старенький он уже. Из его учеников, пожалуй, лучший — профессор Владимир Энгельгардт. Его, кстати, неплохо бы также привлечь для работы в Спецкомитете — по радиационной биологии.

— А что делать с Лысенко? Считаешь, что пусть становится президентом?

— Ни в коем случае, — поджимает губы подруга, — лучшая кандидатура на пост президента ВАСХНИЛ — какой-нибудь механизатор или экономист… Лысенко же пусть продолжает заниматься в Одессе селекцией. Это ремесло сейчас идёт бок о бок с шаманством, требует интуиции и большой удачи: всего этого у Лысенко — с избытком.

— Хорошо предположим даже, что он с этим согласится, но с чего ты взяла, что команда Лысенко примет такой расклад? За ним стоит Презент, который имеет на него большое влияние, да и другие, небось, спят и видят себя в столичных кабинетах ВАСХНИЛ.

— Презента я беру на себя, — досадливо машет рукой Оля, — я вот что подумала, не лучше ли будет развернуть основные работы по генетике у нас в Спецкомитете?

— Это ещё зачем? Что общего с нашей тематикой? Своих забот у нас мало?

— Не так уж мало, — подруга порывисто оборачивается ко мне и обидчиво закусывает губу, — слыхал о «меченых атомах»?

— Ты имеешь ввиду радиоактивные изотопы? — примирительно кладу руки Оле на плечи.

— Да, фосфора и серы…

«Их десятки, хотя если говорить о „меченых атомах“ с большим периодом полураспада, то для лаборатории лучше всего подойдёт фосфор-32, а для серы — 35-й».

— Слыхал о таких и зачем они тебе?

— Сможешь их получить?

«Как мне нравится, когда она так застывает с широко раскрытыми глазами».

— Смотря чем будешь расплачиваться, — тонкие брови девушки взлетают вверх, я на всякий случай разрываю дистанцию, — найдём, я думаю, подходящую форму оплаты…

— Я серьёзно! — наступает на меня она со сжатыми кулаками.

— Если серьёзно, — поднимаю руки сдаваясь, — то в нашем котле запросто получим, просто бомбардировкой нейтронами: фосфор-32 из серы-32, а серы-35 из хлора-35-го. Но зачем они тебе?

— Серьёзно? — я попадаю в жаркие девичьи объятия.

— Абсолютно, так зачем?

— Будем проводить классический эксперимент Херши-Чейза… — объятия размыкаются, передо мной теперь учёный-фанатик с горящими глазами, — по доказательству, что генетическая информация находится в ДНК! Понимаешь, сейчас у генетиков идут большие споры, где находятся эти самые гены: в белках или ДНК. Так их эксперимент позволит разрешить этот спор…

«Люблю я слушать о генах, в изложении для чайников».

— … Опыт проводим на бактериофаге Т2, он состоит из белковой оболочки и ДНК и ещё он любит кишечные палочки…

«Без натурализма, пожалуйста»…