Война. Часть 2

– Постойте-ка, – Эрдман вскакивает с места хватается за голову, – я вас где-то видел… Вы – дублёрша Любы Орловой! И ещё…

– Кто такие? – сзади от двери раздался громкий выкрик с грузинским акцентом, на сцене все забегали, – марш отсюда… Начинайте!

Начальник ансамбля, попытавшийся приблизиться к Берии попятился назад и взмахнул рукой:

"На дубу зелёном, да над тем простором,
Два сокола ясных вели разговоры"…

– Слушаю вас, товарищ Мальцева, – блеснул стёклами пенсне Генеральный комиссар.

– Прежде всего, товарищ Берия, прошу прощения за то, что вмешалась в расследование…

– Забудьте, я сам кругом виноват, – нетерпеливо перебивает её он.

– Хорошо, я по своим каналам, вы понимаете каким, получила сообщение, что Польша начала подготовку к возможной эвакуации своего золотого запаса в восточные районы страны, на случай бомбардировок столицы. В частности, в Брестской крепости в казематах 5-го форта подготовлены помещения для хранения золота. Правительство поручило эту операцию министру финансов Матушевскому, бывшему руководителю польской разведки.

"А соколов этих люди все узнали:
Первый сокол Ленин, второй сокол Сталин,
А кругом летали соколята стаей…"

– Вы что же, Мальцева, – усмехнулся Берия, – задумали ограбить польский банк?

– Не ограбить, а помочь вернуть нашим братьям украинцам и белорусам средства, полученные за счёт их нещадной эксплуатации польскими панами.

– Каким образом? Будете объявить войну Польше?

– Спасибо, что спросили, – продолжает она равнодушно, – я бы на вашем месте установила наблюдение за Банком Польши. Как только первые бомбы упадут на Варшаву, поляки попытаются вывезти свои богатства из города. По моим сведениям, в банке находится примерно 75 тонн золота. Чтобы загрузить его потребуется по крайней мере 30–40 грузовиков, то есть это большая колонна и будет легко проследить куда она отправится…

– А если золото повезут на аэродром или на железнодорожный вокзал, что тогда?

– Самолётами вряд ли, – качает головой девушка, – к тому времени в воздухе уже будет хозяйничать германская авиация, а вот на вокзале для этого не помешало бы иметь свои глаза и уши. Но я думаю, что Матушевский решит разделить груз: часть золота отправится на восток в Брест, а часть на юг к границе с Румынией…

– В Румынию? – чешет гладко выбритую щёку Берия, – пожалуй, больше полякам деваться некуда, но там полно немецких шпионов… Гитлер потребует польское золото вернуть, как военный трофей и румынское правительство ему уступит.

– Так-то оно так, – Оля поворачивает голову в сторону сцены, где печатает шаг ведущий, – но румыны пытаются сейчас усидеть на трёх стульях и в отрытую не не пойдут против Британии и Франции. Поэтому, скорее всего, они попытаются как можно быстрее избавиться от польского золота, например, погрузить на судно, английское…

– Грузинский танец! – кричит он, – исполняют солисты ансамбля Нино Рамишвили и Илья Сухишвили.

– На британский или французский военный корабль, – Берия не обращает на появившихся на сцене танцоров никакого внимания.

– Англия с Францией уже объявят войну Германии, – парирует Оля, – их кораблей не может быть в румынских портах, так как это нарушит их нейтралитет.

– Согласен, значит погрузят золото на какое-нибудь гражданское судно… Мальцева, бросай всё и переходи ко мне, назначу начальником Иностранного отдела.

– Спасибо, Лаврентий Павлович, боюсь только, что товарищ Сталин не отпустит.

– Ты ему о золоте ничего не говорила? Хорошо, и не говори, извинения принимаю, – он легко вскакивает на ноги и почти бежит к выходу.

– Кхм-кхм, разрешите продолжить представление? – руководитель ансамбля вытягивается перед Олей.

– Да, пожалуйста.

Глава 10

Москва, Кремль,

кабинет Чаганова.

22 августа 1939 года, 18:00.

– Здравствуйте, Владимир Григорьевич, – поднимаюсь навстречу седоватому посетителю в старомодном чёрном костюме, белой сорочке и бордовом галстуке-бабочке, – спасибо, что согласились встретиться со мной, присаживайтесь. Что желаете, чай или кофе?

– От кофе не откажусь, – польщённо улыбается Фёдоров.

– Как ваше здоровье? – располагаемся в креслах в углу кабинета за небольшим кофейным столиком.

– Благодарю, Алексей Сергеевич, на здоровье не жалуюсь…

"Для 65 лет он выглядит прекрасно. Подтянутый, крепкий с живым блеском в глазах… Шесть лет с момента отправки на пенсию совсем не отразились на нём".

– Я слышал, что вы, Владимир Григорьевич, на досуге занялись историей русского оружия?

– Так точно, пытаюсь пристроить свою книгу в издательствах, пока без успеха, – конструктор подносит ко рту чашечку и с удовольствием втягивает ноздрями кофейный аромат.