Война и антивойна

И даже Россия, которая клялась и божилась уничтожить химические вооружения, недавно арестовала двух ученых, Вила Мирзаянова и Льва Федорова, за обнародование в прессе того факта, что в Москве разрабатывается новый вид химического оружия, и это после того, как президент Ельцин высказался в пользу соглашений с США об уничтожении подобных ядов. Что же до средств биологической войны — самого худшего во многих отношениях оружия массового уничтожения, — сейчас известно, что в СССР работа над наступательным биологическим оружием продолжалась еще долго после того, как в 1972 году Советский Союз подписал договор, объявляющий такое оружие вне закона; долго после того, как Горбачев опровергал сведения о таких разработках, долго после того, как Советский Союз рухнул и сменился Россией, и даже после того, как Ельцин публично приказал прекратить военные бактериологические исследования. В рамках этой программы велись — и, может быть, ведутся и сейчас — разработки генетически модифицированной «суперинфекции», которая в короткий срок может уничтожить половину населения небольшого города.

И кто же в стране, раздираемой политическими бурями на грани анархии, контролирует эти патогенные микробы, несомненно, хранящиеся в лабораториях бывшего Советского Союза? И насколько надежно они хранятся?

В 1976 году Советы, очевидно, осознавая, какие ужасы выводятся у них в лабораториях, призвали к международному запрету на экзотические виды оружия. Тогда они предупреждали об отвратительной возможности расоспецифичного оружия, созданного с помощью генной инженерии для поражения и уничтожения лишь определенных этнических групп, — решающего оружия геноцида в расовой войне. В 1992 году Бо Рибек, директор Шведского научно-исследовательского института национальной обороны, заметил, что если мы научимся идентифицировать различия ДНК расовых и этнических групп, «то сможем определить различия между белыми и черными, между евреями и монголоидами, между шведами и финнами и разработать агент, убивающий лишь членов конкретной группы». Можно себе представить применение подобной технологии для завтрашних «этнических чисток».

Предостережение о расоспецифичном оружии приобретает новую актуальность в свете научного прогресса, связанного с инициативой «Геном человека», направленной на раскрытие секретов ДНК. Если глянуть на шаг дальше, то можно предвидеть создание с помощью биоинженерии или генной инженерии «паралюдей» для боя. Конечно, фантастика. Но уже не за пределами возможного.

А еще есть экологическое оружие. Когда Саддам Хусейн поджигал нефтяные поля Кувейта, он делал лишь то, что, как утверждают некоторые историки, делали римляне, засевая солью поля Карфагена, или русские со своими полями во Второй мировой войне, проводя политику «выжженной земли», чтобы оставить нацистских захватчиков без продовольствия. Да, конечно, США делали то же самое во Вьетнаме с помощью дефолиантов.

Но эти акты примитивны по сравнению с воображаемыми (и уже воображенными) возможностями развитого экологического оружия. Например, можно дистанционно вызывать землетрясения или извержения вулканов с помощью определенных электромагнитных волн; отклонять ветра; посылать в определенном направлении генетически измененных насекомых для уничтожения посевов; лазером прожигать дыры в озоновом слое над территорией противника; даже управлять погодой.

Лестер Браун из Института мировых наблюдений, ведущей организацией экологической мысли в Вашингтоне, еще в 1977 году говорил, что «преднамеренные попытки изменения климата становятся все более обычными», а это открывает перспективу «метеорологической войны, когда страны, нуждающиеся в увеличении запасов провизии, начнут конкурировать за доступные дожди». Пока что оказалось невероятно трудным создать даже малые изменения погоды. Но это не прекратило теоретизирований на тему крупномасштабных изменений климата. Разговоры о глобальном потеплении создали страшные картины подъема береговой линии по всему миру от таяния полярных шапок. Но сегодня мало кто помнит захватывающий план растопить льды Арктики, который приписывается Ленину вскоре после Русской революции.

В течение всей истории России стратегической важности проблему создавала нехватка незамерзающих портов для ее флота. Береговая линия ее огромна, но большая часть ее приходится на север Сибири. Воды скованы льдом, земля промерзла. Но Ледовитый океан питается реками пресной воды, текущими из Сибири. Ленин планировал перегородить эти реки и направить их на юг. Такой проект дал бы невероятное количество энергии для развития промышленности, согрел бы сибирский климат, увеличив площадь пригодной к обработке земли, уменьшил бы приток пресной воды в океан, что, по некоторым теориям, привело бы к повышению солености и таянию льда. Это, в свою очередь, открыло бы порты для русского флота и дало бы ему доступ в остальные моря мира.