Война и люди

13 сентября

В последнее время непрерывно кочуем с места на место. Остановились – сразу роем блиндажи и окопы. Все мы настолько привыкли к окопам, что, когда оказываешься один в поле или в деревне, становится как-то не по себе – все думаешь, куда спрятать голову.

Самоснабжение идет полным ходом, как у лесных зверят. Идешь по лесу и видишь, как ребята варят тыкву, картошку, лопают зеленые помидоры. Это все – дополнение к пайку (800 граммов хлеба, 80 граммов крупы и 20 граммов сахара в день). Но увы! На окрестных плантациях картошка подходит к концу. И самое главное – нет соли. Мне доверили хранить крошечный мешочек с солью. Но кто-то его «одолжил». Взводный от злости чуть меня не пристукнул.

Многих товарищей и друзей уже нет в живых, уже не увидишь их. Печально глядеть на треугольные письма к одному из них. Пишет девушка. А парня уже три недели нет на земле…

16 сентября

Холодно. Ночью кутаюсь в плащ-палатку, однако прохлада заполняет все лазейки и щиплет, щиплет… У меня на левой руке пристроился здоровенный чирей, от которого рука неистово ноет. Надо бы перевязку, но нечем. Есть один индивидуальный пакет, но я храню его для более важного случая. В ротах один пакет выдают под расписку на пять бойцов, однако это не так уж важно.

Запасаемся теплой одеждой. В огнеметной роте я видел ребят с огромными вещмешками, а иные несли под мышкой валенки и полушубки. Невиданное богатство! Дошло до того, что наш капитан вызвал их командира для уточнения: что это за армия и откуда все это?

Регулярно получаем газеты – местные, фронтовые и центральные. Узнали, что дела на Кавказе неважные…

Я по-прежнему нахожусь во взводе ПВО. По штату нам полагается три грузовых автомобиля и три крупнокалиберных зенитных пулемета. Но пока мы имеем только «максим» с зенитным прицелом. Все время бои. Из 15 ребят осталось лишь 7 человек.