Война и мир Закавказья за последние три тысячи лет

Абашидзе, Аваловы, Амилахваровы, Амираджибовы, Андрониковы, Асатианы, Асланбеговы, Бегратионы, Бажибековы-Меликовы, Баратаевы, Баратовы, Бебутовы, Бектабеговы, Вачнадзе, Гедиановы, Грузинские, Гурамовы, Гуриели, Дадианы, Далишкалияны, Даудовы, Джеваховы, Джамбакуриян, Джандиерова, Джорджадзе, Магаловы, Макуловы, Манвеловы, Мачабели, Меликовы, Миковы, Мингрельские, Орбелияни, Палавандовы, Ратиевы, Савареалидзевы, Салаговы, Сагионовы, Сертанзиевы, Сидамановы, Сумбатовы, Тумановы, Уцмиевы, Ходжаминасовы, Хидырбековы, Химшиевы, Хохонины, Хубовы, Церетели, Цициановы, Чавчавадзе, Чилаевы, Чолокаевы, Чхейдзе, Шаликовы, Шервашидзе, Эристоны и Яшвили».[137]

Кроме того, имелось несколько ветвей Багратионов. «Находя возможным прямее допустить происхождение дошедших до наших дней Багратионов от Осетинских владетелей, мы разделяем роды князей Багратионов на самостоятельные ветви: Имеретинскую, Мухранскую, Багратионов-Давидовых и просто Багратионов – и думаем теперь обрезать последних.

Происхождение их мы только ведем от царя карталинского Иессея, принявшего ислам с новым мусульманским именем Али-Кули-хан, умершего в 1727 г. От брака его с кахетинской царевной Еленой родилось четыре сына, из которых второй – Александр – был русской службы подполковником и родоначальником русского рода князей Багратионов, теперь существующих; тогда как со смертью князя Петра Романовича старшая линия рода Багратионов прекратилась. Князь Александр Иессеевич Багратион оставил двух сыновей: младшего – Кирилла и старшего – Ивана Александровича, отца: 1) героя отечественной войны, князя Петра Ивановича, генерала от инфантерии, умершего 7 сентября 1812 года, 47 лет от роду, от раны, полученной при Бородине, и 2) Романа Ивановича, сын которого – князь Петр Романович, бывший последним остезийским губернатором, умер в январе 1876 года».[138]

Тем не менее, в начале ХХ века на роль «царей грузинских» стала претендовать боковая ветвь Багратионов – князья Мухранские. Прозвище Мухранские происходит от названия села Мухрань. В XIX веке это село входило в Душетский уезд Тифлисской губернии. Кроме села там рядом находились развалины замка с одной башней. Царь Картли Теймураз в 1611 г. (!) дал в удел своему младшему сыну Константину село Мухрань.

Итак, 400 лет назад, еще до воцарения династии Романовых, Мухранские стали мелкопоместными помещиками (по российской классификации). Шесть—семь поколений Мухранских служили русским царям.

Род Мухранских отличался патологической важностью и гордостью, которые даже вошли в поговорку: «Что ты сидишь, как Мухранский?» – говорят в Грузии заносчивым людям. Род Мухранских дослужился до высших чинов Российской армии. Так, Константин Иванович (1782–1842) и его сын Иван (1812–1895) стали генерал-лейтенантами. Внук Константина Ивановича от второго сына – Александр Ираклиевич (1853–1918) – стал генерал-майором.

Сын последнего, Георгий Александрович Багратион-Мухранский, жил в одном из своих грузинских поместий. Во время революционных беспорядков в 1905 г. он оказался среди бегущей толпы, неудачно упал и в результате почти полностью потерял слух. Через несколько лет князь Георгий женился на Елене Злотницкой, дочери польского шляхтича, а по другой версии – тифлисской еврейке. Лично я, увидев фото весьма носастой и кучерявой дамы, склоняюсь к последнему варианту.

Елена Сигизмундовна была тяжело больна туберкулезом. Князь надеялся, что целебный климат Грузии поможет больной, однако вскоре княжна умерла. Второй женой Георгия Александровича стала грузинская княжна Мария Эристова.

В 1918 г., при меньшевиках, обстановка в Тифлисе была неспокойной, и семья Багратион-Мухранских решила сдать часть своего большого дома французскому консулу надеясь, что это обеспечит безопасность дому. «Безопасность была, впрочем, относительной, – вспоминала дочь Георгия Александровича Леонида. – Когда в городе началась стрельба, пули стали залетать к нам в комнаты, как пчелы. Нас с сестрой сажали под диваны, и я слышала оттуда, как взрослые говорят о том, что надо бы ехать за границу. «За границу, на другую страницу», – отзывалась я».

В конце концов, французский консул с большим трудом посадил многочисленную семью Багратион-Мухранских на поезд в Батум, откуда те пароходом добрались до Константинополя. Средств на жизнь не было, и изгнанники решили переехать в Германию, где, как говорили эмигранты, жизнь была дешевле.

Продав захваченные драгоценности, княжеская семья переехала в Берлин. По дороге через Югославию таможенные чиновники спросили князя Георгия, есть ли у него валюта. «Отец был честнейший человек, всегда говорил только правду, – пишет вспоминала Леонида Георгиевна, – и на этот раз, конечно, тоже честно сказал, что да, валюта есть. И тогда его заставили тут же поменять все эти деньги на местные, которые, как оказалось по приезде в Берлин, почти ничего не стоили.