Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока

Тем временем продовольственный кризис становился все более грозным. В 1590-х гг. цена зерна, принятая при пересчете налогов, составляла 1,25 ляна за дань[2515], однако исследователи отмечают, что реальная цена была выше, в северных пограничных районах цена достигала 5 лян за дань[2516]. Некоторые авторы пытаются объяснить этот рост импортом серебра из Америки, Европы и Японии, но Дж. Голдстоун убедительно опровергает приводимые ими аргументы[2517].

Как отмечалось выше, официальные переписи населения учитывали лишь налогоплательщиков, поэтому у нас нет достоверных данных о численности всего населения Китая. Оценки специалистов разноречивы и колеблются от 150 млн[2518] до 290 млн[2519] человек. Критический обзор этих оценок приведен в превосходном исследовании А. В. Коротаева, Н. Л. Комаровой и Д.А. Халтуриной[2520]. Указанные авторы приходят к выводу, что «оценки численности населения Китая в конце минского цикла, дающие цифры, значительно превышающие уровень, достигнутый в ходе сунского цикла, выглядят достаточно правдоподобными»[2521]. Мы также полагаем, что, ввиду того что посевные площади в эпохи Мин и Цин были примерно равны, а население империи Цин достигало 430 млн человек, максимальные имеющиеся оценки являются более достоверными, чем минимальные. В любом случае за два столетия эпохи Мин население возросло в несколько раз, и в стране ощущался острый недостаток продовольствия. «Даже в очень хорошие годы урожая едва достаточно для покрытия расходов», – писал один из сановников[2522]. В годы неурожаев наступал страшный голод. В 1595 г. голод поразил провинции Шаньдун и Хэнань. «Люди выглядели высушенными, непохожими на людей, – докладывал императору цензор У Цзы. – Они продают своих жен и дочерей на дорогах. Женщину цветущего возраста можно купить за 1 доу проса, мальчика десяти лет – за несколько монет. Младенцев бросают в канавы и каналы, а стариков оставляют на дорогах. На всем протяжении страны – умершие от голода, повсюду грабежи и разбой. Люди на дорогах едят человеческое мясо, и положение слишком ужасно, чтобы описывать его»[2523]. В ответ на доклад У Цзы, правительство выделило для помощи голодающим 50 тысяч лян – незначительность этой суммы свидетельствует о том, что казна была пуста[2524].

В 20-х гг. XVII столетия восстания голодающих приобретают повсеместный характер. В 1628 г. поднялся северо-запад; крестьяне, у которых «остались лишь кожа да кости и которые не видели спасения от смерти», объединились для последней борьбы[2525]. Крестьянская война продолжалась 16 лет, восстание охватило всю долину Хуанхэ; армия восставших насчитывала до миллиона солдат. Постепенно на сторону повстанцев стали переходить некоторые из уцелевших честных чиновников, по совету шэньши Ли Яня вождь восставших Ли Цзы-чэн приступил к организации государственного управления, были введены экзаменационная система и чиновничьи ранги. Ли Цзы-чэн был провозглашен Чжуан-ваном, главой государства Дашунь; был принят закон об уравнении земель, в котором провозглашалось: «Благородным и простолюдинам – равные земли»[2526]. 25 апреля 1644 г. армия Чжуан-вана вступила в Пекин, император Сыцзун повесился в дворцовом парке, полтысячи высших аристократов были арестованы, подвергнуты пыткам и казням[2527].

Однако гражданская война продолжалась; в Нанкине был провозглашен новый минский император Фу-ван, а на севере командующий минскими пограничными войсками У Сян-гуй обратился за поддержкой к маньчжурам. Маньчжуры, прежде называвшиеся чжурчженями, в начале ХVI в. объединились в мощный племенной союз, оспаривавший у монголов господство над Великой степью. В отличие от монгольских орд государство маньчжуров с самого начала было построено по китайскому образцу, маньчжурский хан Нурхаци провозгласил себя императором и приглашал на должности китайских чиновников. Напуганные казнями Чжуан-вана, китайские помещики предпочли крестьянской диктатуре власть маньчжуров, обещавших вернуть им чины и поместья. «Армия справедливости пришла, чтобы помочь вам отомстить за государя... – гласила маньчжурская прокламация. – Ныне подвергаются казни только бандиты Чжуан-вана, чиновники же, приходящие с изъявлением покорности, восстанавливаются в своих должностях...»[2528]. Вторжение маньчжуров было не похоже на вторжение монголов в ХIII в., войска маньчжуров с самого начала действовали вместе с армией У Сян-гуя и многочисленными отрядами китайских помещиков, причем отборные части У Сян-гуя были вооружены пушками и мушкетами. Многие города добровольно открывали ворота союзной армии; крестьянские войска были разбиты, и союзники в течение года покорили весь север, переправились через Янцзы и вступили в Нанкин. Минский Фу-ван был выдан маньчжурам своими не желавшими воевать генералами[2529].