Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917

У нас имелись серьезные основания согласиться с этим решением, которое было принято в ноябре 1916 год на конференции в Шантильи[140], но, с другой стороны, по уже упомянутым мной причинам зимняя кампания в условиях нашего климата не могла принести успеха, что недавно было подкреплено новыми примерами.

На совещании было принято следующее компромиссное решение: на случай, если союзники действительно начнут в январе или феврале зимнее наступление, мы должны подготовиться на всех фронтах к активным действиям, которые, однако, должны быть незначительными по масштабам и предприниматься малыми силами. Широкому развитию боевых действий препятствовали отсутствие у нас в тот момент достаточных резервов и опасение, что большой расход снарядов сделает их запасы недостаточными для летнего наступления. Для него было необходимо иметь адекватное количество боевого снаряжения и тактических соединений всех видов пехоты и артиллерии. Я не раз уже упоминал о том, что увеличение протяженности русского фронта приблизительно на 400 километров поглотило почти все резервы трех наших фронтов. Должен добавить, что, к счастью для нас, в конце 1916 года большая часть резервов была сконцентрирована на Юго-Западном фронте, то есть в относительной близости от нового румынского фронта. Сомнительно, смогли ли бы наши железные дороги вовремя перевезти такое значительное количество армейских корпусов с более удаленного фронта.

Главнокомандующим также было предложено обсудить вопрос о сокращении на нашем европейском театре военных действий численности конницы путем уменьшения количества приданных армейским корпусам кавалерийских частей, поскольку такое сокращение в некоторой степени облегчит работу интендантства в части поставок фуража.

Эту кавалерию с большим успехом можно было использовать на других театрах боевых действий. Каждому армейскому корпусу в то время придавался отдельный казачий полк или сотня (состоявшая примерно из двухсот человек) из резервистов второй очереди. Однако после перехода армии к позиционной войне эти полки потеряли почти все военное значение. Их служба состояла в основном в обеспечении связи и выполнении военно-административных функций. Предполагалось свести эти полки в четыре-пять дивизий и направить их в Кавказскую армию. Было предложено по прибытии усилить ими действовавший в Персии отряд генерала Баратова[141], с тем чтобы он мог оказывать более действенную помощь британской армии, действовавшей в Месопотамии на Багдадском направлении.

Мысль об оказании более существенной помощи нашему союзнику – Великобритании – очень импонировала царю, и он сильно заинтересовался планом, предусматривавшим использование упомянутых дивизий на персидском театре войны. В течение зимы казачьи полки были переведены на территорию Области войска Донского и частично – на Кавказ, после чего перегруппированы в дивизии из 24 сотен; при этих дивизиях началось также формирование пехотных батальонов. Дальнейшему выполнению этого плана помешало неожиданное начало русской революции.

Главнокомандующим была предложена следующая схема формирования новых частей. Предлагалось взять по одному батальону от каждого из восьми полков, которые входили в армейский корпус, состоявший из двух дивизий; добавить к этим восьми батальонам еще четыре, забрав из старых полков целые роты, вместо которых сформировать в полках новые роты из пополнений. Каждые двенадцать батальонов следовало объединять в дивизию из четырех полков. Таким образом, старые дивизии шестнадцатибатальонного состава превращались, естественно, в дивизии из двенадцати батальонов, сведенных в четыре полка. Благодаря этому приблизительно шестьдесят русских армейских корпусов, имевших по две дивизии тридцатидвухбатальонного состава, превращались в корпуса из трех дивизий, в каждой из которых было в общем по тридцать шесть батальонов. Далее, на Северном и Северо-Западном фронтах к этому времени должны были быть сформированы двенадцать дивизий шестнадцатибатальонного состава за счет доведения войсковых частей до штатной численности. Дело было в том, что уже весной 1916 года каждая кавалерийская дивизия имела по одному приданному ей пехотному батальону, состоявшему из трех пеших эскадронов.