Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917

Не имея ни малейшего представления о боевой обстановке на юго-западном театре боевых действий, я продолжил свою автомобильную поездку в штаб этого фронта, чтобы встретиться с генералом Ивановым в надежде получить от него необходимые сведения. Должен с сожалением заметить, что в штабе и от самого генерала Иванова я не узнал ничего обнадеживающего. Здесь уже определенно решили, что в случае, если неприятель продолжит наступление, мы не станем оборонять Перемышль более упорно, чем обыкновенное сильное полевое укрепление. Поскольку было совершенно ясно, что австро-германские части намереваются обойти крепость с обоих флангов, не пытаясь взять ее штурмом, определили – если германский маневр окажется успешным, то крепость должна быть оставлена. Приказ об этом уже был отдан, но в последний момент отменен, так как положение наших войск как будто упрочилось. Несмотря на это, как раз в данный момент оборудование крепости эвакуируется. Общее впечатление, которое сложилось у меня после остановки в штабе генерала Иванова, было таково, что и сам генерал Иванов, и его штаб в значительной степени потеряли мужество и веру в возможность остановить австро-германское наступление. Медленное движение моего корпуса по железной дороге и неизбежная задержка при перегрузке в новые эшелоны на австрийской границе позволяли мне надеяться прибыть в Лемберг не позднее своего штаба. Более того, я рассчитывал, что преимущество автомобильного транспорта позволяет до этого еще заехать в штаб генерала Щербачева и получить там более подробные сведения о положении на том участке фронта, куда я должен выступить со своим корпусом.

В тот момент штаб генерала Щербачева находился в Бржезанах. Виды на будущее самого Щербачева и, что самое главное, его начальника штаба генерала Шишкевича[76] оказались определенно более оптимистичными, чем в штабе фронта.

Щербачев вполне согласился со сделанным мной предложением воспользоваться свежестью моих дивизий для целей активной обороны, в первую очередь ввиду того, что на линии Днестра в районе Николаева[77] нет ни одной заранее подготовленной позиции, которая позволила бы вести речь об обороне пассивной.

Переговорив с генералом Щербачевым, я уехал и в тот же вечер был уже в Лемберге. Меня поразил праздничный вид города. Улицы и кафе были заполнены оживленными толпами. Было очевидно, что в это время – в конце мая – никто здесь не предвидел приближающуюся сдачу города. Все, видимо, надеялись, что крепость Перемышля послужит надежной защитой от австро-германского нашествия. На следующий день прибыл штаб и начали прибывать и выгружаться из эшелонов полки моего корпуса. Я немедленно поехал верхом в местечко Николаев, где находился штаб 22-го армейского корпуса, территория и войска которого переходили в мое подчинение. Управление 22-го корпуса перебрасывалось на правый фланг армии генерала Щербачева. При личной встрече с командиром корпуса мы договорились, что я сменю их, как только прибудет мой штаб. На следующий день, когда я занимался делами этого корпуса, пришло известие о наступлении австрийцев; это заставило меня поспешить с приемом своих новых войск.

Тем не менее в середине ночи меня подняли с постели. Звонил начальник одной из приданных мне дивизий (из 22-го корпуса) с вопросом, не разрешу ли я ему отвести его дивизию за Днестр, поскольку получено сообщение о новом продвижении австрийцев, а он уже подготовил и частично укрепил очень выгодную позицию на противоположном берегу реки. Запретив предпринимать что-либо подобное, я, напротив, строжайше приказал ему немедленно самому перейти в наступление и отбросить австрийцев с того малого участка передовой линии, который они могли захватить. В случае необходимости, сказал я ему, он может перебросить свои резервы с левого берега Днестра, тогда как я поддержу его наступление действиями соседних дивизий. Вскоре поступило донесение о том, что наше наступление развивается успешно; вперед пошла Финляндская дивизия. (Дивизия называлась Финляндской только по той причине, что была расквартирована в Великом княжестве Финляндском; на самом же деле эти войска набирались по большей части во внутренних губерниях России.)

Эти обстоятельства и прибытие свежих частей моего армейского корпуса стали поворотным пунктом наших операций на этом участке фронта по реке Днестр. К счастью, мой правый фланг был прикрыт широкой болотистой поймой Днестра, так что мне достаточно долгое время не приходилось заботиться о несогласованных действиях моего соседа справа. Слева от меня находился 18-й армейский корпус, усиленный 3-й гвардейской дивизией и одной бригадой из моего корпуса, прибывшей на место раньше меня самого.