Война Ярости. Хищник: Вторжение. Чужой: Нашествие. Чужой против Хищника: Армагеддон

Она едва не рассмеялась от того, что забыла о такой элементарной вещи, и тут же открыла огонь. Выбрав цель, она нажимала на спусковой крючок и поворачивалась к другой, не дожидаясь результата. Она старалась держать под контролем четыре коридора по дуге в четверть окружности. От воплей тварей едва не лопались барабанные перепонки, а от их смрада, несмотря на защитные маски, едва не останавливалось дыхание. Воняло кипящей кислотой вперемешку с расплавленным металлом и пропускаемыми по воздуху электрическими разрядами.

– Если мы тут погибнем, другие об этом не узнают! – крикнула она.

Сейчас, в пылу сражения, такой исход показался ей наиболее вероятным. Вейр и Таннам приказали наблюдать со стороны и попытаться высадиться на «Макбет», только если Палант, Хэлли и морпехи не справятся со своей задачей. Они придумали кодовую фразу, но что, если они не успеют произнести ее в самую последнюю секунду?

Даже если бы они достигли своей цели, то все равно не могли бы с уверенностью предсказать, чем закончится их вылазка. Никто точно не знал, сработает ли план, и может ли он сработать вообще. В этом уравнении было слишком много неизвестных, слишком много врагов и мало времени на раздумья. В любое мгновение на Палант могла наброситься очередная тварь и выпустить ей кишки. И это означало бы полный провал.

– Вызывай их! – крикнула Хэлли.

– Точно?

– У двух отрядов больше шансов, чем у одного. Вызывай.

Палант, не колеблясь, заговорила в свой планшет:

– Волна-два! Волна-два!

И сразу продолжила стрельбу.

– Всем, плазма на три! – скомандовала Хэлли.

– Мы все живьем сгорим! – отозвался Шпренкель.

– Лучше сгореть, чем…

Сквозь стену огня, размахивая хвостом, прорвался ксеноморф. Палант трижды выстрелила в него, но он полоснул Шпренкеля по горлу, и голова ее товарища взлетела под потолок, а тело рухнуло прямо ей под ноги. Вот так – был человек и нет.

– Плазма! – закричала Хэлли.

Палант никогда еще не слышала в голосе майора столько отчаяния. Казалось, сам воздух вокруг них плавился от нестерпимого жара, от которого не защищал даже боевой костюм. Застонав от боли, Палант упала на колени рядом с телом Шпренкеля.

Она уже не сомневалась в том, что ей тоже пришел конец.

27. Лилия

«Макбет», Солнечная система

2692 год н. э., декабрь

«Всего лишь слово, – думала Лилия. – Вот чего я жду. Одно лишь слово».

В ее ухо был вставлен крохотный приемник, настроенный на волну боевых костюмов Колониальных морпехов и наемников. Оставалось только услышать «Готово!» от Палант – или от Таннов, если Палант убьют, – и тогда все генералы Ярости окажутся под ее контролем, связанные с нею непостижимой технологией чужого разума, которая была растворена в ее крови.

Во всяком случае, она на это надеялась.

Для получения доступа к генералам они воспользовались чистым образцом. В случае с Александром технология сработала, и ему удалось передать сигнал о саморазрушении. Вроде бы ничто не мешает передать этот сигнал и другим генералам. Его усилит запущенный на полную мощность двигатель искривления «Пикси», и тогда сигнал мгновенно достигнет любого генерала во всей Сфере.

Она вспомнила ощущения в своем сердце, когда уничтожила Александра… жар, боль… в этот раз она ожидала, что будет хуже. Гораздо хуже. Если она не погибнет, когда расплавится двигатель искривления «Пикси», то ее собственное сердце, взорвавшись, распылит ее на атомы.

Она смирилась с мыслью о неминуемой смерти. Но воспринимала ее не как андроид. Она не перестанет функционировать, а действительно по-настоящему умрет. Все ее воспоминания, хорошие и плохие, мгновенно превратятся в ничто, как только откажет ее разум. Они нигде не сохранены, и их нельзя восстановить в новом теле. Ей предстояло умереть, как настоящему человеку, и сейчас, в последние минуты ее существования, эта мысль ее радовала.

Потом она вспомнила, куда ее ведут, и в ней снова зашевелился страх.

Корпус главного трюма был надежно укреплен. Лилия тысячи раз проходила мимо него, но ни разу у нее не появилось желания видеть то, что находилось внутри. Она заглянула туда только однажды, много лет назад, и то, когда королева отдыхала. С тех пор ей было достаточно одной мысли о том, что находится за этими стенами, чтобы ее бросало в дрожь.

А теперь ее вели как раз в главный трюм. Но если бы ее убили быстро – если бы Малони не захотела дать волю своему злорадству, – то Лилии не хватило бы времени выполнить то, что от нее ожидали Палант и Танны.

Корабль вздрогнул.

– Рано или поздно они вас уничтожат, – сказала Лилия. – Снаружи по крайней мере пять кораблей яутжа, а следом появятся и другие.

– Это не важно, – сказала Малони.

– Неужели?

Предводительница Ярости двигалась впереди Лилии, подталкиваемая своей рабыней Даной, несчастной кораблерожденной, считающей себя незаменимой помощницей. Малони приказала ей остановиться.

– Мы без труда с ними разберемся. Ты, Лилия, и сама знаешь, на что способен этот корабль. Но ты знаешь далеко не все. А теперь посмотрим, как там поживает наша старая знакомая.