Война Ириса и Розы. Секрет турмалина

С того дня она вела себя, словно ничего не случилось. Называла всех, как ей сказали. Делала то, что просили. Баронесса не могла нарадоваться, ей казалось, что дочь быстро идет на поправку. Иногда она склонна была подумать, что Ижени все вспомнила. До того естественным казалось ее поведение. И только временами, когда она спрашивала о каких-то элементарных вещах вроде «Для чего нужен этот большой черный ящик на ножках (пианино)?» или «Кто это все время плачет в комнате в западном крыле? (маленькая сестра)». Только тогда баронесса понимала, что Ижени ничего не помнит до событий, произошедших в тот день в лесу. Так, она ничего не спросила про брата. Казалось, она и не знает о его существовании. Это было даже хорошо. Она не мучила расспросами мать, и без того убитую горем и умело скрывающую это всякий день. Ее неведение было своеобразным щитом для нее. Она могла радоваться. Могла не думать о страхах и не опасаться, что какие-нибудь незнакомцы снова появятся из леса и утащат ее. Ведь в ее сознании все вокруг было прекрасно и ничего опасного не случалось. Примерно так думала баронесса, успокаивая себя тем, что дочь в полном порядке. Единственное изменение, которое она заприметила, Ижени после болезни стала довольно тихой. Не любила уже столь сильно побегать, поиграть, поговорить. Чаще склонялась над книгами, читая их все подряд. И более внимательно слушала учителей. Ее мать не знала, радоваться или огорчаться таким переменам. А отец не находил ничего лучше кроме как чаще радовать дочь, покупая и привозя для нее все, чего бы она не пожелала. Первая улыбка Ижени спустя шесть месяцев после болезни заставила ее родителей поверить, что теперь хотя бы на ее счет можно быть спокойными. Девочка тогда подбежала к матери и обняла ее. Сердце баронессы растаяло. А сердце Ижени снова забилось сильнее. У нее прошло это странное ощущение пустоты в голове. Осталась лишь привычка вести себя тихо, неприметно и читать книги, затворив дверь в свою комнату.

***

Реджис старался чаще ходить пешком, чтобы устать перед сном и проветрить голову от назойливых мыслей. Хотя улицы Фиале по вечерам вовсе не представляли собой тихий живописный уголок для прогулок. Там все время кто-то норовил подраться, стащить кошелек или облить тебя грязью с мостовой из-под колес экипажа. Но графу де Баккарду пока удалось избежать этих неприятностей. Он бродил по вечернему городу в неприметной одежде, не отличавшей его от простых горожан и со шпагой и пистолетом, скрытыми полами коричневого плаща. От нечего делать рассматривал прохожих, а иногда думал своем, стараясь, чтобы мысли его витали подальше от дел прошлых и чаще смотрели в будущее. В этот день мысли о будущем никак не шли. Одни лишь болезненные воспоминания. Не помогало и то, что сын был отправлен с няней в Манже. Реджис, даже не видя его подле себя, все равно каждый день и каждый час вспоминал его мать. Чтобы уйти от этих мыслей куда подальше, он снова принялся рассматривать незнакомых людей, попадающихся на его пути. В этот момент он как раз вышел к мосту за дворцовой площадью, там было достаточно пусто по вечерам, потому что от реки дул промозглый неприятный ветер. Внимание Реджиса сразу привлекла фигура на мосту. Это была девушка в одном платье, без накидки. Она стояла у чугунного ограждения, внимательно смотрела, как колыхается вода в реке, а ее темно-русые волосы развевались на ветру, перевязанные одним единственным кожаным шнурком. Девушка выглядела очень задумчивой и печальной. Да и скромный наряд ее совсем не подходил для прогулки. Реджис заинтересовался и подошел ближе. Ему теперь казалось, что вовсе не просто так она стоит здесь одна на мосту у самого ограждения и смотрит на реку. Он подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть ее лицо. То действительно выражало некую потерянность и безысходность. Это выражение прекрасно сочеталось с тем чувством, что он испытывал ежедневно после гибели Астрид. Может быть, потому он посчитал себя вправе заговорить с незнакомкой.

– Довольно глубокая. – сказал он, читая ее мысли, обращенные к реке. – И все же я бы не советовал проверять это на себе. Вода ужасно холодная и грязная.

Девушка обернулась. Она увидела Реджиса и в глазах у нее сверкнуло что-то вроде испуга и удивления сразу.

– Господин де Баккард? – спросила она.

– Да. Откуда ты меня знаешь?

– Я видела Вас во дворце. Там я прислуживала Вашей жене по приказу королевы. Всякий раз, как она приезжала ко двору, я помогала ей. И однажды видела вас вместе.

– Если ты из дворца, тогда что забыла здесь?

– Принц Карлос обвинил меня в краже и меня выгнали из дворца. Сейчас мне некуда пойти. Я служила там с самого детства с тех пор как матушка умерла, а тетя пристроила меня на кухню.

– А что ты украла?

– Ничего, господин граф.

– Тогда зачем принцу клеветать на простую прислугу? Не королевское это дело.