Война Хонор

Декруа презрительно взглянула на неё и уже открыла рот, чтобы нанести ответный удар, но успел вмешаться барон Высокого Хребта.

— Марица, никто и не говорит, что мы должны прекращать наши действия. И, если уж на то пошло, никто не ставит Харрингтон в вину, что она действовала в соответствии с нашими обязательствами.

«И тем более мы не станем так заявлять сейчас, — подумал он, — когда эта психопатка Монтень в Палате Общин поджаривает нас — и тебя — на медленном огне скандала с этой чертовой „Рабсилой“!»

— Тем не менее Элен по-своему права: данный инцидент произошел лишь потому, что Харрингтон решила действовать на основании показаний преступника, задержанного при совершении деяния, карающегося смертной казнью. Столь стремительные действия на основании юридически спорных «свидетельств» и впрямь можно счесть «донкихотством».

Яначек хотел было указать, что, спорные или не спорные, эти сведения с очевидностью следует считать достоверными, коль скоро подозреваемый корабль и в самом деле передавал именно тот фальшивый опознавательный код, о котором сообщил Харрингтон её информатор. Но вслух ничего не сказал. В конце концов, опрометчиво действовала «Саламандра» или обоснованно, к делу отношения не имеет.

— Итак, Эдвард, — сказал барон Высокого Хребта, удостоверившись, что Декруа с графиней Нового Киева приутихли и больше не собираются цапаться, как бы им этого ни хотелось, — что же предлагает Адмиралтейство?

— Ничего, — коротко ответил Яначек, за что был награжден удивленными взглядами.

— Ничего? — переспросил Высокий Хребет.

— Пока мы не узнаем больше, нет смысла формулировать ответ, — сказал Яначек. — Мы, конечно, могли бы наскрести дополнительные силы и спешно направить их на усиление Сайдмора. К сожалению, мы не знаем, потребуются ли эти силы. У меня такое ощущение, что Штернхафен, скорее всего, ухватится за предложенное Харрингтон решение. Если он согласится — а возможно, учитывая запоздание по времени, уже согласился — на совместное расследование, тогда конфликт находится на пути к урегулированию. Ну а если Штернхафен отклонит её предложение, то анди, согласно оценкам нашей разведки, смогут передислоцировать свои силы для наступления на Сайдмор не раньше чем через два месяца. Конечно, им под силу оттеснить наши корабли из патрулируемых ими систем в самой Конфедерации, но база Королевского Флота — куда более крепкий орешек. Даже с учетом запаздывания сообщений мы не больше чем через неделю-другую узнаем, согласился он на её предложение или нет. И в тот момент можно будет серьезно задуматься, надо ли отправлять на Сайдмор подкрепления.

«Если, — из осторожности не добавил он, — к тому времени не выяснится, что эти силы позарез необходимы нам дома».

— Полагаете, времени на ответные меры у нас хватит? — наседал Высокий Хребет.

— Таково общее мнение руководства Адмиралтейства, — заверил его Яначек… почти не покривив душой. На самом деле адмирал Чакрабарти с ним совершенно не согласился. Рапорт Харрингтон обострил его и без того непомерно растущую озабоченность тем, что силы флота размазаны на огромном пространстве тончайшим слоем. Однако поднимать этот вопрос сейчас не имело смысла.

— В таком случае, — решил премьер-министр, — нам следует направить ей новые инструкции, предписывающие сохранять контроль над ситуацией, не давая воли воинственным инстинктам. Но честно говоря, должен признаться, что на данный момент ситуация в Силезии для нас вопрос не первостепенный. В конце концов, мы могли бы позволить Империи прибрать к рукам хоть всю Силезию без сколько-нибудь значимого ущерба для наших интересов. Даже наши коммерческие структуры понесут лишь минимальные потери, которые к тому же будут скомпенсированы только что появившимся доступом к скоплению Талботта и перспективами освоения пространства у рубежей Лиги.

— Согласна, — решительно заявила Декруа. — И если с силезским вопросом покончено, я предлагаю перейти к рассмотрению основной проблемы.

Что за проблему она имела в виду, уточнять не требовалось.

— Хорошо, — согласился Высокий Хребет. — Тогда, Элен, вам слово.

— Как вам угодно.

Сложив руки на лежавшей перед ней папке с документами, Декруа обвела взглядом собравшихся и заговорила:

— Мои сотрудники завершили анализ последнего послания Причарт. Нет нужды говорить, что так некстати появившийся доклад Харрингтон о затруднениях в Силезии нам серьезно помешал, но я сформировала три рабочие группы и поставила перед ними задачу как можно скорее дать квалифицированную оценку документа. Все три независимых отчета были переданы четвертой команде аналитиков, которая, суммировав результаты, представила мне выводы. Каковые, увы, неутешительны. Они сводятся к тому, что данное послание представляет собой попытку найти моральное оправдание ультимативной угрозе прервать переговоры, если мы немедленно не согласимся на их требования.

Воцарилось гробовое молчание. Оно было тяжелое и мрачное, но потрясения в нем не было, ибо все собравшиеся заранее догадались, что именно собираются сказать «эксперты».