Война клана

Под падающими до этого мне на голову сомкнутыми кулаками Александра успела, как маленький взрыв, образоваться ледяная снежинка, которая, если бы я практически не лёг на землю, скорее всего, отсекла бы мне голову. А так как эта хрень плавала в воздухе какое-то время, а не сразу упала как многие из создаваемых им ледяных глыб, он, почувствовав опасность, перепрыгнул подсечку и, наступив на снежинку, с сальто-мортале отскочил к дальней стороне купола.

Ну, тут уже я не стал стесняться и, толкнув себя руками и ногами от пола, «Рывком» оказался у противоположенной стороны, уже складывая печати, а затем в сторону парня один за другим полетели три огненных шара. Взрыв зелёного пламени, пусть и не нанёс мне особого вреда, но явственно опалил лицо. Всё-таки температура в моём огненном шаре с практикой всё повышалась и повышалась… Впрочем, в следующую секунду из бушующей стены пламени в мою сторону вырвалась немного подтаявшая и изъеденная бушующим на ней огнём ледяная рогатая лошадь…

Не скульптура и не вихревой образ чар, а словно бы созданное из замороженной воды живое существо. Разбег оно, конечно, здесь взять не могло, но и без того было быстрым, а потому я еле увернулся, прежде чем сам ударил по конструкту кулаком. Потому как просто так он развеиваться не собирался, а, добежав до края барьера, остановился и начал поворачиваться в мою сторону.

Да именно конструкту… Чему-то типа элементаля, только слабого, но явно созданного при помощи свитка. Не верилось мне, что за мгновения, между тем как Александр отпрыгнул и в него попал огненный шар, он успел сотворить такие могущественные чары. Анимированный конструкт был, по сути, временным питомцем, способным сражаться на стороне заклинателя. Даже простеца, в чьи руки попал такой ценный свиток.

Не знаю, где Морозов хранил его. Я не видел, чтобы ему возвращали свитки. Наверное, в портупее имелось какое-нибудь тайное хранилище… Но тем не менее проблем у меня прибавилось.

Однако под моим кулаком рогатая лошадь внезапно взяла и взорвалась. Если бы не чародейская реакция и взвинченные боем чувства, меня, скорее всего, тут же нашпиговало бы льдом, как шрапнелью, выпущенной из пушки. Однако в самый последний момент я успел рывком унести себя назад, и только сильная боль на правой стороне лица подсказала, что я таки не ушёл невредимым. Досталось мне не только по голове, но и по телу, однако, судя по ощущениям, гвардейский мундир Бажовых, там, где он прикрывал кожу, пусть и не полностью защитил меня, будучи пробитым, но всё же сдержал осколки льда, предотвратив серьёзные ранения.

Щёку же под левым глазом, который тут же залила кровь, лишив чёткого зрения, и лоб над ним, будто раскалённым прутом ссадили. Хорошо хоть, судя по ощущениям, сам глаз не пострадал. Впрочем, думать об этом времени не было, потому как взрыв моего огненного шара, своей яростью дающий мне некоторое время, практически рассеялся, и Морозов, обожжённый, но не сильно, вырвавшись из защитившего его ледяного кокона, вновь бросился на меня.

Начался рукопашный бой, но теперь Александр наносил как можно больше ударов с моей левой, почти слепой сейчас из-за залитого кровью глаза стороне, лишь изредка проводя внезапные и смертоносные удары справа. Я же мог только защищаться.

Взрывом ледяной рогатой лошади меня, похоже, слегка контузило, а потому я никак не мог прийти в себя. Что наконец-то произошло из-за боли, когда совершенно внезапно в мою ногу выше колена воткнулся метательный нож.

Не знаю, был ли он смазан ядом, или на него наложены какие чиновничьи чары, но боль оказалась жуткой, что, впрочем, эффективно прочистило вялые от взрыва мозги. Ну а заодно очень сильно разозлило, так что, когда Морозов вновь бросился на меня, чтобы добить, я даже не понял сначала, что произошло, когда всё вокруг очень знакомо поглотила изумрудная кутерьма. А затем я выскочил из неё прямо за спиной ещё ничего не успевшего понять противника.

Обычно эгоистическая клановая телепортация Бажовых, во всяком случае, в моём дилетантском исполнении, ведь в клане пока не хотели, чтобы я её учил, не такая быстрая. Она требует жестов и вообще концентрации, а потому я не мог использовать её в ближнем бою. Но сейчас, как и когда-то с «Мисахикой», она вдруг взяла, да и получилась на чистой силе воли. К сожалению, со всеми соответствующими эффектами, так я точно чувствовал, что не смогу повторить её некоторое время, но всё же я был сейчас за спиной у Морозова!

В моей руке тут же расцвёл зелёный огненный бутон, уже почти готовый раскрыться и превратиться в прекрасный и смертоносный цветок. Александр, уже сообразивший, что что-то не так, рванулся влево, пытаясь уклониться, но я был быстрее.