Война кланов. «Черный фронт» против НСДАП

Действительно, Гитлер не сразу занял четкую позицию в отношении этой забастовки. Дело в том, что среди саксонских нацистов было очень большое количество рабочих, которые либо сами участвовали в ней, либо протягивали руку помощи бастующим. Если верить мемуарам Штрассера, Гитлер почти сразу же получил ультиматум от представителей промышленных кругов: «До тех пор пока национал-социалистическая партия и ее газеты, прежде всего „Саксонский обозреватель“, не начнут борьбу с забастовочным движением, Имперский союз немецких промышленников отказывается от финансовой поддержки НСДАП». Скорее всего этот ультиматум был порождением бурной фантазии Отто Штрассера, но его содержание и механизмы воздействия на Гитлера кажутся весьма правдоподобными.

Так или иначе, но Гитлер отдал приказ гауляйтеру Саксонии Мучману, чтобы члены НСДАП прекратили забастовку. В то же время О. Штрассер настаивал на ее продолжении. Ни Гитлер, ни Штрассер не хотели отступать. Гитлер поневоле должен был заставить замолчать строптивого соперника. В противном случае он рисковал лишиться богатой финансовой помощи, которая в основном шла на нацистскую пропаганду. Но Штрассер не мог отказаться от своей позиции, в противном случае он предстал бы в глазах своих многочисленных сторонников трусливым и малодушным политиком. Разрыв между двумя политиками произошел уже давно. Они стояли на грани политической войны.

Глава 5 Последняя беседа Гитлера и О. Штрассера

Последняя встреча между Гитлером и Отто Штрассером состоялась в мае 1930 года. Организована она была мюнхенской партийной канцелярией. Гитлеровцы надеялись, что смогут купить «Кампф-Ферлаг». Отто так описал эту непредвиденную встречу: «Среди методов, к которым любил прибегать Гитлер, особую роль играл элемент неожиданности. Без четверти два 21 мая 1930 года, когда я уже намеревался отправиться в Ораниенбург, где располагалась наша типография, зазвонил телефон: „Алло! Это Рудольф Гесс. Герр Гитлер просит вас приехать в отель „Сансусси“ для неотлагательной беседы“. Приезд Гитлера в Берлин проходил в обстановке предельной секретности. Он не хотел застигнуть меня врасплох в офисе, а потому пригласил меня, чтобы урегулировать возникшие противоречия». Несмотря на некоторые различия в описаниях этой встречи, изложенных в многочисленных мемуарах и брошюрах Отто Штрассера, в основном они совпадают. Штрассер в течение двух дней делал стенографические заметки, которые затем переработал вместе в Г. Бланком. То что Мюнхен не оспаривал факта этой встречи, говорит скорее о правильном изложении хода беседы[8].

Штрассер, казалось, был изумлен временем, выбранным для встречи. Но сам факт назначенной аудиенции нисколько его не смутил. Он уже получал многочисленные намеки на подобную возможность. Прежде всего на такую мысль его натолкнули статьи из геббельсовского «Ангрифа». За период с марта по май 1930 года в этой газете появились четыре крупные статьи[9], которые фактически готовили почву для появления Гитлера в немецкой столице. Все они формулировали обвинения в адрес Штрассера, которые были позже озвучены фюрером. Эти передовицы, содержание которых постепенно от политической критики переходило к откровенным оскорблениям, ставили целью обезвредить берлинских «диссидентов».