Война кланов. Охотник 1

– Тоже оборотни, но перекидываются в медведей. «Смотрящие» давно учатся у обеих сторон бороться против других, являются третейским судом, и в то же время не позволяют склонить на свою сторону. Иначе фигня какая-то получится – наберут оборотни армии, схлестнутся в чистом поле, и никого на Земле не останется! – Федор тоже заканчивает обед. – А тут мы – решаем судьбы оборотней и посылаем против них охотников.

Табуретка отодвигается от стола, и худощавый парень ослабляет ремень на две лишние дырочки. Солнечные лучи тихо крадутся по половицам, об оконное стекло бьются две неугомонные мухи. Я медленно перевариваю информацию.

– Но ведь оборотнями становятся после укуса? Почему бы им не обратить кучу народа, а дальше в геометрической прогрессии понесется и покатится? – задаю я зудящий вопрос.

– Не обязательно после укуса, становятся и по праву рождения, хотя в таких случаях отец должен умереть. Договор у оборотней – не должно быть более пяти тысяч особей с каждой стороны. Нового оборотня можно инициировать лишь при смерти старого. Вот за соблюдением договора и следят «смотрящие», не вмешиваясь в междоусобные дела. Ну а также, чтобы не происходило лишнего убийства людей, – последнее предложение Вячеслав заканчивает более тихим голосом.

– То есть им… разрешено нас убивать? – мое потрясение не знает границ.

– Они же часть своей жизни проводят в животном виде. А какому дикому зверю нравится человек? Да и за что людей любить, если сами себя убивают почем зря? Одним больше, одним меньше – никто, кроме родных и не заметит. Торговля оружием является самой прибыльной, это отличный показатель того, что именно нужно людям! – кривится Федор.

– Но если какой-либо оборотень взбесится, то пострадают сотни людей. А вы просто будете стоять рядом и наблюдать?

«Ах, как хочется вернуться, ах, как хочется ворваться в городок» – в голове крутится попсовая песня. Меня срывает с места – так хочется в Шую. Чуть ли не сносит с табурета.

– Сашок, не заводись! Да, у них есть право на неосознанное убийство. Оно дается при становлении их взрослыми особями, но ограничивается десятью людьми. После превышения лимита оборотень ликвидируется, – как-то заученно бормочет Вячеслав, – если его укусы не удается вылечить.

– А как же лечатся укусы?

– Ты не поверишь, но за все время существования рядом с людьми выведена формула против укусов. Не нужно даже курс уколов проходить – хлебнул настой и вывел слюну оборотня из крови. Меня уже пять раз кусали, Федора восемь. Так что укушенный выздоравливает, и потом ему промывают мозг, чтобы он все забыл.

Я помотал головой и в этот момент перед глазами выплыло текстовое сообщение:

Первое задание выполнено

Получена награда – неполное знание об оборотнях

Твоё второе задание:

Обуздай приобретенную силу

Что? Какое задание?

Ребята сидят на своих местах, как будто ничего не видели. А может и в самом деле ничего не видели. Может, это сообщение пролетает только у меня перед глазами?

И всё-таки я не могу поверить, что это из-за какой-то игры. Не может быть такого. Такое существует только в сказках. И убивать меня из-за какого-то нелепого катриджа. Только потому, что я выбрал фракцию «охотник»?

– Ну а я-то, зачем им понадобился? От меня что хотят?

– Да хрен его знает, – зевает сытый и подобревший Федор. – Наверно, вожаку на хвост наступил, а ему не понравилось.

– Ты высказывал оборотням про вожака, что, мол, запустишь их только в его присутствии, – обращаюсь я к Вячеславу.

– Да-да-да, про него… – после этих слов круглолицый застывает с миской в руке, которую собирался унести. – А откуда?… Ты все слышал из подпола?

– Да, сперва какое-то бурчание, а потом словно вы оказались рядом. Вы же особо не скрывались. Чего же тут удивительного?

Федор тоже застывает соляным столбом, а глаза увеличиваются до размера пятирублевой монеты.

– Я не сказал, что наш подпол звуконепроницаемый? Он специально строился как убежище от оборотней, то есть ни звука не должно проникнуть туда… и не раздаваться оттуда. Может быть… Охотник… хотя вряд ли… да фиг его знает. Лучше Иваныча дождаться, – Вячеслав ставит миску на стол и, сгорбившись, садится обратно на табурет. – Повтори ещё раз – как тебя зовут?

– Александр Алешин, а что? И что ты говорил про охотника? Я вроде бы выбрал такое в игре.

   Словно тяжелые тучи собираются, чтобы пролиться холодным дождем – так темнеет высокий лоб Вячеслава. Он силится что-то сказать, краснеет. Потом сплевывает на пол и машет рукой, как будто передумал сообщать важное известие. Федор тоже молчит, хотя я вижу, как под кожей щек гуляют желваки.

– Ребят, ну а мне-то как быть? Я так и буду в этом растянутом трико дефилировать? Может нам сгонять до Шуи? Там все-таки и документы мои остались, и вещей взять не мешает.

Слова вырываются сами, я пытаюсь их проглотить, но безрезультатно. Мозг кричит о невозможности возвращения и в тоже время подталкивает вернуться. Так вот ты какая – шизофрения…