Война кланов. Охотник 1

Где я теперь? Я осмотрелся по сторонам. Ё-моё, я же в танке! В самом настоящем танке!

– Вот-вот, пошли гады, – Павел кивает на дорогу.

По дороге, стреляют глушителями и поднимают пыль мотоциклы с колясками. Один, два, три черных снаряда пролетают недалеко от нас. Разведка, пусть едет. Хотя подмывает пальнуть по этим ухмыляющимся рожам. Фрицы здоровенные как на подбор, рукава засучены, автоматы в лапищах смотрятся, словно детские игрушки. Едут, не скрываются, по-хозяйски оглядывают мою родную землю. Мою землю!

Хозяева, блин, ну посмотрим – какие вы хозяева!

– Эй, дяденька, может, ты меня услышишь?– крикнул я человеку, внутри которого находился.

– Андрюха, не отрывайся, когда достигнут ориентира – встречай блинами! – у Зиновия белеют костяшки на кулаках, так сжимает рукояти перископа.

К дамбе приближается многократный рев танков. Вдалеке от нас слышатся взрывы, земля ощутимо дрожит от приближения армады.

Опять меня не ощущают… Судя по гимнастеркам и шлемофонам я вижу Великую Отечественную… Офигеть…

– Шпилин вызывает, – рапортует Павел, и Колобанов подаётся к нему.

Командир коротко отчитывается на полуматюки по поводу молчания танка и зло бросает аппарат обратно.

– Был приказ стоять насмерть, вот и будем держаться до последнего вздоха. Чего коробить перед боем? И так нервы как струны! – резко выдыхает командир и снова приникает к перископу.

Напряжение нарастает, гул идущих танков усиливается. На дорогу выкатывается колонна. Прут вперед как огромные жуки, поблескивают хитиновой броней. До ориентира, двух берез, остаётся совсем немного.

Было бы у меня тело, давно бы тучами носились мурашки, а тому, чьими глазами смотрю хоть бы хны. Или это дело привычки? Или самоотдача такая?

Сколько же их? Цепочка танков тянется по дамбе, у некоторых подняты люки и люди загорают на броне. Видать жарковато фрицам, ну ничего, сейчас будет ещё жарче. Ага, вот вылезает последний жук, за ним поднятая пыль оседает на ковыляющую пехоту.

– Всем готовность номер один! Не подкачай, Андрюха! – через полминуты рявкает лейтенант.

– Не подкачаю!

– Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным – огонь!! – гремит хриплый голос.

И вот приходит то ощущение азарта, куража и бесшабашной удали. Вместе с ним накрывает каким-то ледяным спокойствием. Два чувства перехлестываются друг с другом, создают взрыв сверхновой – твёрдую решимость биться до конца и унести с собой как можно больше этих гадов. Оттянутая ручка ползуна сама вылетает из рук.

Грохот выстрела, пороховые газы и…

– Е-Е-ЕСССТЬ!!! – я кричу вместе с бойцом. 

ПОПАДАНИЕ!!!

Да ещё какое попадание – монстр с крестом на боку загорается и разворачивается, блокирует проезд остальным. Николай тут же перезаряжает орудие и я, слегка подкорректировав пушку, выпускаю ползун из рук.

Попадание!!

Второй танк повторяет участь первого, и весь ряд захватчиков стекается к затору. Они не могут разобраться, что творится впереди.

– Переноси огонь на хвост, Андрей! Закроем их здесь! – кричит Зиновий, не отрываясь от перископа.

Роденков опять на высоте – сбрасывает отработанную гильзу и четкими, выверенными движениями заряжает орудие «морской гранатой».

Меж тем фашисты прыгают в танки и захлопывают люки. Догадались, стало быть. Молодцы какие!

Вот и последний танк, выстрел!!!

Пороховой дым рассеивается – недолёт. Ещё бы чуть-чуть влево.

– Давай, Николай!!!

Николай даёт, ещё как даёт…

Выстрел – попадание, но едет, зараза.

Выстрел – замирает, дымится.

Траки ещё пытаются сдвинуться с места, когда люди, как крысы с бегущего корабля, лезут из люков. А тем временем и фрицы подают голос… но в другую сторону.

Занимаются огнём снопы неубранного сена. Они палят по стоящим стогам – думают, что мы прячемся там? Перезарядка и выстрел. Предпоследний загорается. Уф!

– Уф! – выдохнул я вместе с бойцом. Жар битвы коснулся и меня. Фильмы, литература, рассказы ветеранов – всё это пронеслось перед глазами и воплотилось в танковом бою.

– Пехота, не стрелять. Они нас не видят! – звучит крик Зиновия по отношению к поддержке.

– Добро, командир, покуда перекурим! – отшучиваются снаружи.

Нет страха, нет сковывающего ужаса – мы знаем, куда идём и за что боремся. Как на ладони – два десятка несущих смерть машин, навозных жуков, блестящих панцирями на солнце.

Никто их не звал, пришли сами, оккупанты ху…

– Ловушка захлопнулась! Они твои, Андрюха!!! – прерывает мои размышления Зиновий.