Война крылатых людей [Война крылатых людей. Сатанинские игры. Звездный торговец. Люди ветра. Право первородства. Повелитель тысячи солнц.]

— Еще раз говорю тебе: ты же не мог знать, — ответила Табита. — Во всяком случае хорошо, что она узнала все сейчас. Это лучше, чем быть в неизвестности еще долгие недели и месяцы и так и не узнать, как он погиб. Сейчас же она знает, что он герой и погиб после того, как одержал блистательную победу. — Она колебалась. — Кроме того, не ты же убил его! Это сделали наши же нападающие. Можно сказать, что это сделала сама война. Это было как удар молнии.

— Проклятая война, — сказал он с горечью в голосе. — Разве недостаточно мы еще натворили бед?

Она вспыхнула:

— Твой драгоценный Император мог бы окончить ее в любую минуту.

— Она и окончена, если не считать Авалона. Зачем продолжать все это? Вы заставите их разнести здесь все в щепочки.

— И показать всем остальным мирам, что на самом деле представляет из себя Империя! Это подорвало бы ее авторитет очень серьезно и надолго. — Гнев Табиты угас. — Ты же знаешь, мы делаем ставку на то, что они не чудовища, и на то, что умеют блюсти свои интересы. Давай не будем больше говорить об этом.

— Я готов! Табби, ты и Холм… я, конечно, имею в виду старого Холма, и еще несколько других старых людей и итриан, которым совершенно безразлично, сколько молодых умрет, расплачиваясь за их глупость, за их чванство…

— Прекрати, пожалуйста!

— Не могу! Вы разрабатываете какой-то новый безумный план, который, как вы считаете, позволит одной маленькой колонии одержать верх над всеми остальными мирами. Я вот что скажу: как бы долго это ни длилось, все окончится катастрофой. Потому что если битва продолжится, потери будут ужасны. Нет, я не могу безразлично наблюдать за тем, что вы делаете!

Она остановилась. Он тоже. Вглядываясь в темноту, она пыталась разглядеть выражение лица Рошфора.

— Не беспокойся, — сказала она. — Мы знаем, к чему вы клоните!

— Знаешь? Каков же твой план?

— Я не должна тебе этого говорить, дорогой!

— Конечно, — сказал Филипп с горечью, — но ты можешь позволить мне лежать ночами без сна, жить день за днем в страхе за тебя. Послушай, я многое знаю о войне. И о психологии Высшего императорского командования. Я могу тебе дать неплохой совет относительно того, как оно станет реагировать на ваши начинания.

Табита покачала головой. Она надеялась, что он не видит, с какой силой она закусила губу, как больно ей слушать его.

— Скажи мне, — настаивал он, — ну какой вред я смогу причинить? А может быть, вы не предлагаете ничего особенно безрассудного? Тогда я мог бы в этом убедиться…

Ей едва удалось заставить себя сказать:

— Прошу тебя, прошу тебя!

Он положил руки ей на плечи. Лунный свет падал на его глаза, превратив их в два черных озера.

„Я не могу ему лгать. Или могу? Но я ведь нарушаю присягу! Могу? Аринниан хотел, чтобы я ему кое-что сказала… Но я не испытываю тебя, Фил! Я выбираю меньшее зло, потому что ты не захотел бы, чтобы твоя женщина нарушила данное ею слово, ведь правда? Я дарю тебе то короткое счастье, которое могу, неправдой, что не может никак повлиять на твое поведение. Потом, когда ты узнаешь, я на коленях буду просить тебя о прощении.“

Она с трудом узнала свой голос:

— Мы можем тебе доверять?

— Относительно неиспользования против вас полученной информации? — Несколько секунд он молчал. Волны бились за его спиной. — Да!

— Ох, нет! — Она потянулась к нему. — Я не думала…

— Я даю тебе слово, моя милая!

„В этом случае, — подумала она. — Но нет, я не могла бы сказать ему правды прежде, чем не посоветовалась бы с Ариннианом, который, конечно же, сказал бы „нет“, а Фил, без сомнения, чувствовал бы себя несчастным из страха за мен“, и, что там ни говори, за своих друзей из флота, потому что честь не позволяла бы ему предупредить их.»

Она сжала кулаки и, спрятав их под плащом, поспешно проговорила:

— В общем, речь не идет ни о чем серьезном. Тебе известно насчет Экватории, не населенного континента. Там нет ничего, кроме крошечных установок и ничтожного количества охраны. Главным образом она сидит в бараках, потому что несколько попыток патрулировать территорию оказались ненужными. Крис очень обеспокоен.

— Гм… Да, я слышал, как он упоминал об этом.

— Крис убедил своего отца в том, что защита недостаточна. При более тщательном изучении они обнаружили, что плоскогорье Скорпелуны вообще открыто. Горы, частые штормы и прочее делают его изолированным. Если бы враг сконцентрировал свои силы на том, чтобы прорвать орбитальную защиту и быстро устремиться вниз, то, оказавшись примерно в пятидесяти километрах над Землей, он обнаружил бы преграду всего лишь из нескольких несильных лучей и без сомнения вполне мог бы справиться с теми несколькими орудиями и воздушными кораблями, которые успели бы туда подоспеть. А, оказавшись на Земле, он бы сразу окопался и создал… как вы говорите… плацдарм. Мы должны укрепить эту территорию. Вот и все!

Она замолчала. У нее закружилась голова. «Неужели, я сказала все это на одном дыхании?»

— Понятно, — отозвался он немного спустя. — Спасибо тебе, дорогая!

Она подошла к нему и поцеловала так нежно, как только могла.