Война мага (Хранитель мечей, книга 4, том 1)

Посланцев Императора не пустили дальше внешних врат. О да, их не унизили топтанием под открытым небом, на холоде и ветру - специально для таких случаев Нерг выстроил что-то вроде "гостевых палат", однако на общий исход это не повлияло. Всебесцветники решительно отказались вмешиваться в войну с семандрийцами - впрочем, на иной исход Император не слишком-то и надеялся.

Разумеется, исчезновение Сежес и ей подобных внушало немалые опасения. Разгромленные, понёсшие тяжкие потери маги как никогда нуждались в передышке, но кроме этого - и в пополнении своих рядов. Слишком много молодых чародеев погибло в Мельине, при штурме башни Кутула, немало более опытных якобы полегло в той загадочной битве "в иных мирах", где Сежес со товарищи (опять же якобы!) останавливали прорыв в Мельин тварей Разлома.

И, как всегда случалось в минуту сомнений или колебаний, Император шёл к своей Тайде. Не ради любовных утех, хотя и о них они тоже не забывали, просто побыть с ней, посидеть рядом, когда черноволосая головка Дану склонялась к нему на плечо. Рядом с Сеамни порой удивительно легко думалось. Внутренний взор очищался, отступали м глкие суетные заботы и давящая душу ледяная тревога, которую особенно тщательно гнал от себя Император - а что, если не выдержим?

Он считал дни. И душа, и тело требовали действия. Он не привык прятаться от угрозы за крепостными стенами. Зима не вечна. Ледяные валы на Буревой гряде, политые водой и обратившиеся в зеркало крутые берега Суолле не навсегда останутся неприступными. Семандра добилась большого успеха, имперские василиски отброшены от границы больше чем на сотню лиг. Отброшены из плодородных, густонаселённых, с обилием податного люда, с укреплёнными замками, ремесленными городами, сгрудившимися вдоль благодатной Суолльской долины... Семандра недаром зарилась на этот кусок имперских владений.

- Не гори... - шептала ему Сеамни, прижимая Императора к себе, тонкие пальцы скользят по буграм мышц, узловатым росчеркам шрамов, ласкают шею, забираются под волосы; кажется, с остреньких, аккуратно подпиленных ноготков срываются колючие искорки. Император позволял себе на короткий миг уйти из этого мира, протянуть руку - и знать, что его ладонь встретит тёплую плоть Тайде, единственную желанную для него во всей вселенной, как бы банально это ни звучало.

- Не гори... не сжигай себя... Император не может исчезнуть, не исполнив долга. Не умиротворив Империю. Потому что иначе... ты сам знаешь, что. Все, кто стал хоть как-то уживаться с непохожим на него соседом, вновь вцепятся друг другу в глотки. А потом - откроется Разлом. То, что не довершили тогда, постараются довершить сегодня. И у людей должен найтись тот, кто поведёт их в бой. Даже, быть может, против их собственной воли...

Тихий шёпот проникал в самую глубину. Там, где клубились смутные картины чудовищных сражений, армии людей и чудовищ, демонов из древних сказаний сталкивались в кровавом противоборстве; десятки и сотни тысяч бойцов сходились на смертном поле, сражаясь - во имя чего? Кто защищал свой дом и родной очаг, а кто был пришельцем и разрушителем? И какой ещё цены потребует от него, Императора, защита его Империи?

Впрочем, какой бы эта цена ни оказалась, он готов заплатить её. Уже покончено с Радугой, к добру ли, к худу - но покончено. Никто внутри Империи не дерзает оспаривать его власть. Даже мятежные бароны подняться-то они поднялись, но выдвинуть иного претендента на престол так и не смогли. Оно и понятно - скорее ворона с кошкой договорятся, чем мельинские бароны, да ещё на тему возможной смены династии.

Вопрос цены. Вечный вопрос правителя.

Короткие зимние дни падали бледными слезами. Новые легионы сколачивались медленно и плохо. Император ждал, всё больше и больше теряя терпение. Радовало лишь то, что гномы, что называется, приняли договор сердцем. Получив обратно оружие, хирд не терял времени даром.

Семандра наверняка сильно удивится этому сюрпризу.

Глава четвёртая

МЕЖДУМИРЬЕ

В то, что Сильвия-сова погибла, никто, конечно же, не поверил. Эта проклятая девчонка слишком хитра для подобного. Да и куда б делся тогда её знаменитый Чёрный Меч?

Однако факт оставался фактом - след Сильвии, ослабевший, но всё-таки различимый для опытной Ниакрис, обрывался над грудой перьев.

- Что за трюк? - бормотал Кицум, бродя кругами около странного места. Ниакрис, мрачная, как сама смерть, сидела поодаль, на камне, поджав колени к груди и положив на них подбородок. Вид у неё был такой, что с самого её возвращения все невольно старались держаться подальше, даже бесстрашная Раина. Отец Лейт, упрямо настаивавший, чтобы его именовали каким-то дурацким Бельтом, в немом изумлении взирал на Кицума, словно поражаясь тому, что он, Кицум, может чего-то не знать.

Хотя откуда всеведение у старого циркового клоуна? Клара и Тави уже сами держались на ногах, но, как бы ни рвались они обе отправиться с остальными, Кицум (который как-то исподволь оказался во главе всего отряда) только покачал головой.

- Мы вскоре вернёмся, кирия. Не думаю, что там всё будет так просто.