Война мага. Том 2. Миттельшпиль

Но Тёмный маг мог просто навязать некроманту поединок, и… чем закончилось бы такое, Фесс заранее не брался предсказать. Салладорец оказался самым могучим противником из всех, встреченных в Эвиале, даже напитанный силой Сущности отец Этлау у Чёрной башни не шёл с ним ни в какое сравнение. Тем не менее Эвенгар предпочёл эффектно исчезнуть. Одно из двух – или Фессу действительно нашлось место в планах Салладорца, или Эвенгар настолько уверен в себе, что ему всё равно, останется жить или погибнет его враг, как бы нелепо это ни звучало.

Элементарный здравый смысл требовал сделать две вещи. Во-первых, Аркин не должен попасть в руки последышей Салладорца, какие бы выводы мы сами ни сделали. Во-вторых, некроманту тут больше нечего делать. Инквизиция доберётся до него, к сожалению, куда быстрее, чем хотелось бы.

Так что же, всё-таки идти и навязывать бой птенцам? Возвращаемся к тому, с чего начали?

Фесс сжал виски ладонями. А потом, решительно махнув рукой, подозвал Рысю.

– Дочка, нам потребуется звезда. Самое меньшее на сорок пять лучей.

Драконица только охнула.

– Надо задать один вопрос, – медленно проговорил Фесс. – Очень важный вопрос, и, боюсь, всё теперь упирается только в него. Не знаю, удастся ли нам получить ответ… но спросить мы обязаны. Ты, конечно, догадалась, какой именно?

– Само собой, папа, – совладав с собой, наигранно бодро отозвалась Рыся.

Глава вторая Мельин

Никогда ещё Всебесцветный Нерг, самый загадочный из магических Орденов Империи, не вмешивался открыто в мирские дела. Он даже отмежевался от остальных семи собратьев, образовавших всем известную Радугу. Никто не знал, кто возглавляет его, адепты Нерга отказывались от прежних имён, порывали всякие связи с семьями. И если ушедших «в Радугу» оплакивали, как ушедших в монастырь, то ступивших на порог Нерга смело можно было считать умершими, даже если неофиты впоследствии и проживали под его сводами много десятков лет, скончавшись почтенными седовласыми старцами.

Когда приключились нынешние беды, Империя отправляла послов к Всебесцветной башне – они вернулись ни с чем. Беды и тревоги, даже такие, как Разлом, не тревожили отдавшихся чистому познанию магов Нерга. Понять это обычный ум, скованный так называемым «здравым смыслом», отказывался. Но дело обстояло именно так.

И вот сейчас, когда имперская армия оставила за собой столицу, когда сподвижники Сежес, вроде как отколовшиеся от Радуги чародеи, пригнали «сенной обоз» с травами, чей дым мог подавлять магию, перед дозорами внезапно появились три фигуры в бесцветно-серых плащах с низкими капюшонами. Командиру затянутая в серое рука передала кожаный конверт с тяжёлым кольцом неизвестного белого металла, с грубо врезанным чёрным камнем, по поверхности которого змеилась, медленно вращаясь, серебристая воронка. Камень явно был зачарован, и любого, кто пытался вглядеться в изображение, очень быстро охватывали слабость и головокружение, словно человек и впрямь заглядывал в неведомые, запретные бездны.

Трёх адептов Нерга со всеми возможными предосторожностями препроводили к Императору.

…Проклятая Сежес была права, мрачно думал правитель, лёжа на походной постели. Силы убывали с каждым днём. Рука кровила не переставая. Алые капли с завидным упорством сочились сквозь бинты, пятная застланный коврами пол. Император ещё мог заставить себя подняться, мог, сжав зубы, проехать лигу в седле, но затем он почти замертво падал на руки Вольных своего конвоя.

Сежес шныряла вокруг, поглядывала с видом «мы же вас предупреждали», вновь и вновь заводя разговор о срочной женитьбе. При первом известии о непрошеных гостях из Нерга чародейка подпрыгнула чуть не до потолка, в гневе сжав кулаки.

– Прилетели, вороны! – прошипела она. – Мой повелитель, не слушайте их. Они станут соблазнять вас своим якобы великим знанием, обещать, обещать и ещё раз обещать. У нас нет времени ждать исполнения их посулов! Нам следует…

– Нам следует узнать волю повелителя и действовать в точном соответствии с нею, – перебил волшебницу Клавдий.

– Даже если эта воля…

– Хватит. – Предводитель Вольных, Кер-Тинор, обычно тоже хранил молчание, не вступая в споры и слушая только Императора. – Воля повелителя священна. Мы, Вольные, присягнули, что будем исполнять её. Нерг – неизвестное. Может, это повернётся к нашей пользе. Упускать шанс нельзя.

Сежес поджала губы. Но времена, когда Вольные были бесправными изгоями, даже входя в число телохранителей самого Императора, – прошли.

…Двух адептов оставили ждать возле императорского шатра. Одного – с таким же кольцом, что и переданное дозорным, – пропустили внутрь. Один из Вольных, преградив дорогу чародею, холодно потребовал откинуть капюшон, другой телохранитель быстро и умело прощупывал широкие рукава и полы серого одеяния.

Гость не перечил, покорно поворачиваясь то одним боком, то другим, без звука открыл лицо – бледное, костистое лицо человека, не бывающего под солнцем, изнуряющего себя аскезой и тяжёлым трудом. Именно трудом, а не перелистыванием страниц древних фолиантов.