Война мага. Том 4: Конец игры

…Он таки ударил, неисправимый упрямец, и вновь Спаситель лишь покачнулся. Жёлтое пламя в его глазах сделалось чуть ярче, он наступал, чуть ли не грудью отталкивая их вниз, словно норовя насладиться их беспомощностью и отчаянием, словно ему было так важно увидеть их сломленными, понявшими, что они — никто и ничто, прах, бессильный что-либо изменить.

…И вновь они прижимались друг к другу, шаг за шагом отступая, глядя в нечеловеческие глаза прикинувшейся человеком силы, шатающиеся, израненные, в изорванной, местами прожжённой одежде. Клыки Меганы втянулись, вампирство, оказывается, тоже требовало сил, а холодная кровь Спасителя — одна видимость — не могла напитать.

…Мегану осенило внезапно, когда уже почти угасла надежда.

— Ступени, — одними губами произнесла Мегана. — Вдвоём. Понимаешь?

— Понимаю. Не боишься?

— Боюсь, — призналась она. — Но с тобой — меньше.

— Видишь, как оно обернулось… прости меня, Мег, если можешь.

— О чём ты? Я счастлива. Драться бок о бок с моим мужчиной и знать, что он не отступит ни перед кем, даже Спасителем?.. Ну, так каким заклятьем?

— Может, — Анэто невольно вздрогнул, — прямым крестом? Средство старое и жуткое…

— Нет, не надо. — Мегана облизнула губы. — Только держи меня крепче, Ан, держи крепче!

В жёлтых глазах Спасителя мелькнуло нечто вроде лёгкого беспокойства. Посох взлетел, на сей раз готовый смести дерзких, покончить с нелепым спектаклем раз и навсегда, но…

Мегана выдернула из-за пазухи давно дожидавшуюся своего часа виалу с огневеющей кровью самого Спасителя.

Высоко подняла, издевательски усмехаясь прямо в заполненные жёлтым пламенем очи.

— Ты не можешь без этого, незваный гость. Вот и посмотрим сейчас, есть ли хоть доля правды в твоих священных книгах, или эта «кровь» — всего лишь приправленная магией видимость.

Спаситель замер, впившись в чародейку огнистым взором. Заколебался? Почувствовал неуверенность? В самом деле, от Его имени столько вещалось о претерпленных Им муках, о Его кровавых слезах, истинных слезах и истинно кровавых — что, быть может, Он не рискнул обратить всё подделкой?

Мегана рывком выдернула пробку, скорее, пока не вмешался вопящий от ужаса рассудок, вскинула скляницу к губам.

Ледяной холод, а вовсе не огонь, чего она ожидала. Ледяной холод и великая сила, растекающаяся по телу. Этой плоти оставалось жить считанные мгновения, ничто тварное не выдержит «частицы Спасителя».

— Выходит, не врал ты…

Соединялось несоединимое. Человеческая кровь, живая и тёплая, солёная, как породившее жизнь море, — с иноматериальной, состоящей лишь из магии, «кровью Спасителя». Людское и явившееся извне — они схватились в ещё одной битве, из бесконечного ряда бесчисленных сражений, что идут в Упорядоченном с того самого момента, как пробудилось сознание первых людей, а другие сущности поняли, какой лакомой добычей может сделаться исторгнутая из тела душа.

Анэто почти вырвал виалу у Мег, залпом опрокинул в себя остатки алой крови. Им оставалось последнее.

— Эсперо! — в два голоса выкрикнули Анэто и Мегана.

Эсперо. Древние чары, занесённые во все магические книги под рубрикой «запретное». Слово, сочетающееся с жестом и мыслью, подкреплённые верой и решимостью, настоящей, непреклонной.

— А-аххх… — горестно выдохнул им в спины невидимый старый конь — Эвиал.

Его тёплое дыхание коснулось их спин, мягко обволакивая раны, словно лучшее целительное снадобье. Оно не могло утишить боль или уменьшить страдание, оно лишь показывало — я с вами, дорогие мои дети. До самого конца, так что ваша мука — и моя тоже.

Стремительные огненные змейки помчались от сердца по жилам, проникая в самые мелкие их ответвления, и кровь становилась пламенем, таким же чистым, как и две души, его породившие. Сгорал ядовитый лёд Спасителя, сгорали их «грехи», подлинные и мнимые, оставалось лишь одно — Эвиал и то, что они умирают за него и других, деливших с ними одно небо, одно море и один воздух.

Жилы раскрывались, выпуская пламя на свободу. Ещё в самых древних алхимических трактатах утверждалось о могуществе «соединённого несоединимого»; именно это сейчас и разрывало на части два простых человеческих тела, завершивших свой путь и исполнивших долг.

Анэто и Мегана ещё держались на ногах, но поток крови уже вырвался из их тел, хлынул, окатив Спасителя с ног до головы, и его отполированный посох тотчас вспыхнул.

— Проклинаю… — ещё успела произнести Мегана.

Золотые ступени стремительно чернели, так же, как и хитон Спасителя. Угасало сияние, поверхность покрывалась дырами, словно тут работала целая армия грызунов. Лестница начала разваливаться, рассыпаться тёмной пылью, и Спасителю пришлось подняться сперва на одну ступень, потом — ещё и ещё. Куда стремительнее таяла та часть золотого пути, что вела к Аркину; мощь самого Спасителя останавливала заклинание у него под ногами. Но впереди золото обращалось в прах, и проложенная Им для самого себя дорога погибала.