Война мага. Том 4: Конец игры

Ка-а-акие подробности, язвительно подумал про себя Игнациус. И всё совершенно бесплатно, то есть даром. Ты, Эвенгар, поистине достиг многого.

— Почтительно склоняю голову пред мудростью keanno. Но я здесь с целями исключительно познавательными. Мы с столкнулись с удивительным феноменом, объяснений которому в рамках существующих теорий магостроения Упорядоченного просто не существует. Очень хотел бы услыхать вашу трактовку истории появления Кристаллов Магии, почтенный Эвенгар.

В пещере царила абсолютная тишина — если на поверхности и продолжался бой, то сюда не проникало ни звука.

— Сколько раз, — проговорил Салладорец со странной полузастывшей улыбкой, — сколько раз я представлял себе это. И то, как обращаюсь с последней речью к замершим зрителям, в ужасе и восторге ловящим каждый мой жест и каждое слово. Сколько раз я гневно осуждал себя, сколько твердил, что выше этого, что подобное — лишь для слабых умов, нуждающихся во внешних атрибутах власти, величия, успеха. И вот сам оказался таким же. Ну не смешно ли, дорогой Игнациус? Да, я хотел бы сказать многое. Объяснить, быть может — в последний раз побыть человеком. Люди несовершенны, это лишь глина, из которой великий творец лепит новые, необычные, во всех отношениях идеальные существа. Что же до Кристаллов… Эвиал — необычный мир. В иных обстоятельствах на выяснения всех аспектов его положения, структуры, членения ушли бы века. Мне повезло — многое досталось, так сказать, даром. — Кривая усмешка. — Лежание в каменном гробу имеет некоторые достоинства, поистине сугубо специальные. Я понимаю, отчего вы спрашиваете о Кристаллах. Маг таких масштаба и силы просто не может не переживать, и притом очень остро, когда-то случившиеся поражения. К ним возвращаешься раз за разом, как горький пьяница к бутылке. Крутишь и вертишь воспоминания то так, то эдак, прикидываешь, гадаешь, а что случилось бы, если?..

Игнациус не выказывал ни малейшего нетерпения. Динтра тоже. Казалось, рассказ Салладорца захватил его всего, без остатка.

— Кристаллы Магии — это благословение и проклятие Эвиала. Многие — я имею в виду из сил, действующих вне пределов нашего бедного мирка, — подозревали, что их появление — дело рук их противников. Однако это не так. Те, кто посвятил изучению Кристаллов целые века и счёл потом возможным поделиться со мной этим знанием, утверждают, что великие артефакты зародились здесь сами. Я подозреваю, что это не так, но… Во всяком случае, древние маги, великие маги, истинные маги — не чета нам с вами, дорогой Игнациус, увы! — сочли необходимым поставить надёжную стражу. Так появились Хранители. Девять драконов. Раньше их было больше, но постепенно даже лучшие заклятья, сотворенные лучшими чародеями, истаивают и подтачиваются. Именно из-за Кристаллов Эвиал сделался «закрытым миром». Новые владыки Упорядоченного не стали вмешиваться в существующий порядок вещей.

— Безумно интересно, keann Эвенгар, просто невероятно! Но, полагаю, подобные тезисы…

— Нуждаются в развёрнутой системе доказательств? Совершенно верно. К сожалению, я лишён удовольствия устроить здесь и сейчас настоящий диспут. Меня, — Салладорец оглянулся на заполненную призрачными пузырями пропасть, — призывают иные дела, кои я и без того слишком долго откладывал. Удовлетворитесь этими тезисами, любезный маг Игнациус. Не сомневаюсь, при должном старании и настойчивости вы найдёте необходимые доказательства. Мне, — ещё одна ядовитая усмешка, — требовалось лишь направить ваши размышления в правильное русло.

— Никогда не гнушался учиться у более сильного, — сдержанно поклонился Игнациус.

Всё идёт по плану, только не спугни его, мессир Архимаг, только не спугни…

— Значит, Кристаллы Магии возникли в Эвиале самопроизвольно? — самым мягким, располагающим и мирным голосом, каким только мог, осведомился Игнациус.

— Не совсем так. Здесь имелись условия для их зарождения. Но в формировании зародышей приняли участие совсем иные сущности. Какие именно — я выяснять уже не стал, для моих целей это было совершенно неважно. — Казалось, Салладорец стал утрачивать интерес к разговору. — Но я должен попросить прощения. Два великих врага, почтивших меня, ничтожного чародея из заштатного мирка, не могут и не должны столько ждать.

— Ну, отчего же так сразу — «врага»…