Война магов

Эти размышления быстро оставили её, когда она увидела наездника грифона. Он все еще был пристегнут к седлу. Кровь стекала из раны на его голове. Одна нога была вывернута под невероятным углом.

Кеттура быстро развязала ремни и легко провела руками по шее, опускаясь вниз, на спину, а затем быстро проверяя череп. Казалось, ничто, кроме ноги юноши, не пострадало. Вознося хвалу Мистре, она осторожно оттащила его от зверей.

Всю ночь она разрывалась между наблюдением за раненным и сбором хвороста, чтобы поддерживать круг огня. Огонь был риском — последняя гончая Дамари была не так далеко — но это мелочь по сравнению с тем, что этот молодой человек умрет из-за неё.

Кеттуре не нужно было звать странных и опасных существ, чтобы отогнать своих преследователей. Они приходили по собственной воле, привлеченные запахом свежего мяса. Криками, так похожими на человеческие вопли, падальщики звали друг друга на трапезу. После чего — опять же, нервируя Кеттуру своей схожестью с людьми — они с шумом набрасывались на объедки.

Ночь была длинной и мрачной. Ни один раз Кеттура задумывалась, что её спасителю скоро наступит конец. Казалось, голоса падальщиков произносят его имя.

К её удивлению, незадолго до рассвета, глаза молодого человека распахнулись. Несколько мгновений они следили за движениями девушки. За тем, как та окунула ткань в крошечный котелок и положила её на лоб раненого.

- Я жив, — мрачно заметил он.

Кеттуре показалось, что он не проявлял ни удивления, ни восторга от такого поворота событий.

- Тебе повезло. Я на всех солдатах разбитой армии видела меньше ран.

Он с трудом подтянулся, чтобы сесть, и задумчиво посмотрел на неё.

- У тебя есть опыт работы с военными, или это просто фигура речи?

Её губы дрогнули.

- Если ты думаешь, что я следую за лагерем, ответ — нет. Однако, должна сказать, что нахожу невыразимо оптимистичной способность спрашивать для человека в твоем состоянии.

Она ожидала, что юноша смутится. Вместо этого, он ответил со смешком.

- Прошло много лет с тех пор, как кто-то обвинял меня в оптимизме!

С кончика языка Кеттуры уже хотело сорваться дразнящее предложения выбирать слова, ведь, в конце концов, её спаситель, ставший пациентом, выглядел даже моложе её, но что-то в этом человеке остановило её от подобного комментария. Она долгое время изучала юношу.

- Ты носишь волшебную маскировку, — решила женщина.

Удивление отразилось на его лице.

- Она должна быть незаметной, — сказал он с сожалением. — Боги всевышние, это заклинание довольно сложное!

- Это кое-что объясняет, — размышляла Кеттура. — Некоторые заклинания, которые ты использовал на виверну, были за пределами возможностей волшебника твоих лет. Поддержание такой маскировки отвлекает и без магии падающих перьев, за что я безумно благодарна. Полагаю, тебе хватило хлопот во время боя.

- Ты слишком добра, — сказал юноша сухо. — На самом деле, насколько я помню, меня оглушила пролетающая морская птица. Глупое существо не могло обогнуть сражение.

Кеттура расхохоталась.

- Человек, чья магия бросает вызов магическому дознанию, который ездит на грифоне и колдует, как сам король, оказывается сбит неуклюжим пеликаном!

Через мгновение, губы юноши дрогнули.

- Полагаю, в ситуации есть некоторая ироничная привлекательность.

Его улыбка быстро погасла, и он уставился на неё долгим взглядом.

- Ну?

- Причина задуматься, — она пожала плечами в ответ на его озадаченный взгляд. — Прости. Мой отец любил пошутить подобным образом. Не удивительно, что жизнь барда у него не задалась.

- И ты не собираешься выпытывать мою истинную личность?

Кеттура снова пожала плечами.

- Если бы ты хотел рассказать о ней, то не носил бы маскировку. И раз все это о тебе, я бы тоже охотно избавилась от обязанности представляться.

- Твои секреты останутся при тебе, — согласился он. — Насколько я понимаю, мы оба родились сегодня утром. У нас нет жизни за плечами, лишь то, что лежит впереди.

Эта перспектива, казалось, нравилась ему. Улыбка человека, мальчишеская и откровенная, ослабила оковы, связывающие сердце Кеттуры.

- Мне нравится, как это звучит.

- И мне, — он оглядел свою сломанную ногу и вздохнул. — Похоже, мне придется долгое время пробыть в этом лесу. Как мне называть тебя?

- Мне кажется, нужно придумать что-то экзотическое. Хммм. Вашти?

Он фыркнул.

- Только если желаешь, чтобы я представлял тебя танцующей в фиолетовых вуалях и с цимбалами.

- Нет уж. Симанатра? Челис? Лисса? — с каждым новым именем притворный ужас на лице человека все усиливался. Кеттура вскинула руки, изображая возмущение. — Если ты такой придирчивый, почему не назовешь меня сам?

Мужчина оглядел её долгим взглядом. Казалось, его глаза видят Кеттуру насквозь. Наконец, он взял её руку и поднес к губам.

- Ты — Беатрикс, — сказал он тихо.

*****

Туман памяти завертелся, перенося Тзигону на много дней вперед. Кеттура и молодой маг стояли в устье пещеры, высеченной в сердце живого дерева билбоа. Их взгляды скользили по лицам друг друга, словно они пытались запомнить каждую черту. Они соединили руки, словно любовники, не желающие расставаться.