Война Маллиган

«Ну, прошу! Постарайся же!»

Она попыталась представить другое лицо. Лицо из прошлого. Родное и теперь уже недосягаемое. Лицо, для которого она улыбалась, для которого жила. Оно проступило словно бы из какого-то тумана, и Гюрза увидела до боли родную улыбку. Ответная улыбка на ее губах вышла искренней. Теплой и безмерно грустной. Лицо тут же начало таять, его черты изменялись, но улыбка осталась — улыбка маленькой девочки, стоявшей перед ней. Точно очнувшись от наваждения, Гюрза поняла, что Янг улыбается ей в ответ. Улыбается так, как улыбаются дети, искренне и радостно. Она ощутила в сердце невыносимую тяжесть.

— Янг, — голос Мясника словно вывел их обеих из ступора.

— Все хорошо, папочка, это она.

— Уверена?

— Да, папочка, — девочка привстала на носочки и чмокнула Мясника в щеку. — Можно мне теперь пойти к Санджи?

Он потрепал ее по голове и кивнул.

— Хо-хо! — как заправский пират закричала Янг и выбежала из помещения с такой скоростью, как будто ее ветром сдуло. Вскоре топот ее ножек затих в отдалении.

Мясник Крайтон и Гюрза остались наедине друг с другом, если не брать в расчет телохранителей, конечно.

Хозяин оперся локтем о ручку резного кресла, которое занимал, и задумчиво потер пальцами подбородок. Взгляд его белесых глаз был направлен в пустоту.

В этом вместилище хаоса и порока, нищеты и грязи, он поистине являл собой образец богатства и благополучия. Гюрзе даже не хотелось думать о том, по скольким еще трупам он прошел, прокладывая себе дорогу к вершинам этой власти — двенадцать лет назад он только входил в силу.

Пытаясь вытряхнуть мрачные мысли из головы, Гюрза терпеливо ожидала, когда ему, наконец, надоест играть в молчанку. А что еще оставалось делать? Бежать отсюда совершенно не представлялось возможным, да и прикованной к стулу далеко не убежишь, раскрывать себя она даже и не думала, но, еще будучи в клетке, размышляла о том, как поступит, когда правда всплывет наружу. Перспективы были, мягко скажем, неприятными в любом случае.

Наконец, видимо, обдумав все, Мясник произнес:

— Нужно сильно постараться, чтобы понравиться Янг. Не знаю как, но тебе это удалось.

Гюрза непроизвольно сжала челюсти. Напряжение возросло, в ее теле, во взгляде: «игра» начиналась.

— Что ж, — продолжал хозяин тем временем, — теперь послушаю я, а ты рассказывай. Но предупреждаю: не вздумай мне врать. Я тонко чувствую ложь, — он указал на свои белесые глаза, — небольшой бонус.

«Вот сейчас и проверим, насколько тонко», — подумала Гюрза, а вслух спросила:

— Что вы хотите знать?

Она старалась говорить как можно спокойнее. Несмотря на оставленную о себе память (в этом Гюрза практически не сомневалась) она не думала, что Мясник помнит ее по голосу. Ложная хрипотца очень кстати произвела с ее голосом некоторые трансформации. Хотя, ей все-равно показалось, что Мясник как-то подозрительно прислушался. Женщина бросила быстрый взгляд на телохранителей — те с каменными лицами наблюдали за хозяином и его пленницей. Нужно следить не только за голосом, но и за лицом. В логове Мясника выражение «у стен есть ужи» приобретало поистине масштабный характер.

— Для начала, как ты очутилась на острове и как смогла убить человека Батисты? — задал Мясник первый из череды своих вопросов.

«Меня предали собственные люди и мой патрон. По его приказу убили всех моих близких, а меня, избитую и измученную, силой поместили на судно, отходящее от порта в Лиссабоне, надзирателем поставили тупоголового и мерзкого садиста по кличке Бык. По пути сюда корабль потерпел крушение по причине отказа навигационной системы или еще какой-то херни и столкнулся с яхтой во время шторма, в результате чего на обоих суднах погибли все члены экипажа и пассажиры. Ну, почти все… выжил один парень и Бык, но я быстренько это исправила, размозжив голову последнего большим камнем. Мальчишку тоже пришлось прикончить. Он и без того умирал от раны, к тому же был свидетелем того, как я присвоила документы его мертвой подруги, к слову, очень похожей на меня. Зачем я это сделала? Только лишь для того, чтобы никто не узнал, что на островах объявилась довольно неприятная для многих личность, за голову которой здесь до сих пор сулят очень крупную сумму. Кстати, именно поэтому меня сюда и везли. Во Внешний мир. Кто-то из местных шишек связался с патроном и заплатил ему за мою голову. Кто-то, кто ненавидит меня настолько, что не пожалел ни времени, ни средств, чтобы вернуть «домой». Список недоброжелателей был длинным, и вы, господин Крайтон, определенно, в нем числитесь», — все это быстрее ветра пронеслось в ее голове, а вслух Гюрза сказала:

— Я путешествовала на яхте с друзьями. Мы попали в шторм. Потерпели крушение у берегов того острова. Спастись удалось только мне и моему приятелю Винсенту, — сочинять приходилось на ходу. Припомнила парня с жуткой раной на груди. А что? Он вполне мог бы быть Винсентом, — позже он умер от ран. Я похоронила тела и осталась в одиночестве на этом чертовом острове. Эти вещи… это все, что мне удалось собрать…