Война Маллиган

Гюрза буквально кожей ощущала исходившую от него угрозу. Причем, было в этой угрозе что-то животное, свирепое… словно в клетке по ту сторону таился не человек, а наделенный разумом хищник. Таился и ждал. Чего, интересно? Судя по всему, он находился здесь не многим дольше ее, потому как еще был полон сил. Она припомнила ширину его плеч и сильные руки с отлично развитой мускулатурой. Помнила смертельную хватку его пальцев и то, какие следы они оставили на горле надсмотрщика, и поежилась. Он был совсем не таким огромным, как Бык или Батиста, и в два раза меньше Мэлоки, но опасность, которую представляли они, не шла ни в какое сравнение с опасностью, которая исходила от этого запертого в клетке зверя. От такого лучше держаться подальше. В любом случае, когда его придут забирать, она только вздохнет с облегчением. Находиться с ним рядом было неприятно и опасно.

В темноте послышалось какое-то движение. Едва уловимые шаги, как будто прошли из угла в угол. Что-то прошуршало, а потом она услышала звук льющейся жидкости.

— Хар-р-р-рашо, — довольно прорычал хрипловатый голос, и вдруг добавил, — жаль нет света, тебе бы понравился вид.

Гюрза поморщилась. Из темноты долетел довольный фырк. Помочившись, он облегченно вздохнул и, кажется, вернулся на место. Чего не сказать о взгляде, Гюрза чувствовала, что ее буквально сверлят взглядом.

Стоило огромных усилий держать себя в руках. Поэтому, нацепив на лицо маску видимого безразличия и отвернувшись, она постаралась забыться как можно скорее.

Как бы ей не хотелось, но в ту ночь сон вернулся…

Сначала ей снилась какая-то бредятина. Снились змеи и огонь. Крики людей, полные боли и ужаса. Она брела среди горящих зданий, среди грязи и пепла, разыскивая его.

Он ждал ее вдалеке — силуэт без четких черт. Точно призрак, он снова и снова ускользал от нее. И уводил все дальше.

— Смотри! — кричал он весело. — Смотри, что я нашел!

На этот раз он привел ее на край обрыва, указал ей на кого-то или что-то далеко внизу.

Женщина бежала, не обращая внимания на усталость и боль. Босые ноги были стерты в крови — камни, пыль и грязь смешивались с раненной плотью.

— Постой… прошу тебя, — задыхалась она от дыма, от смрада разлагающихся тел, — подожди, не убегай!

Он махал ей рукой.

— Пойдем, тут недалеко, осталось совсем чуть-чуть, — и шагнул в пропасть.

Она рванулась, чтобы поймать, но не успела. Закричала, упала на колени, смотря в разверзшуюся под ней пропасть. Но его там не было. Перед ней, на много миль вперед, простирались джунгли. Теперь он стоял у кромки леса и снова махал.

— Не бойся, здесь не страшно! Пойдем! Пойдем со мной…

Жар за ее спиной нарастал. Женщина оглянулась через плечо. Огненная стена, пожиравшая всех и вся на своем пути, приближалась к ней. Ничего не оставалось, нужно было прыгать…

— Не бойся, ты не разобьешься! Пойдем! Пойдем со мной…

Кто-то тряс ее за плечо.

— …эй, ты слышишь?

Она открыла глаза, не понимая, где находится и что происходит.

— Я спрашиваю, слышишь?

Мужские пальцы взяли ее за подбородок, повернули голову.

Зеленые глаза женщины, казалось, были затуманены. Она словно ничего не видела и не понимала.

Над ней склонился один из охранников. Потрепал по щекам.

— Да она почти в отключке. Мы, случаем, не перестарались?

— Может, не стоит так. Мясник приказал не трогать ее.

— Мясника здесь нет. И не будет до завтра. Мэлоки — тоже. Так что не ссы.

Она почувствовала, как ее тянут. Поднимают с пола. Поддерживая под руки, ведут куда-то. Перед глазами какая-то муть. Все плывет. Почему? Что с ней происходит?

Призрачный смех послышался впереди, в отдалении. Из нее, кажется, еще не выветрились остатки сна. Проступила гусиная кожа. Дыхание стало вырываться облачками пара.