Война Маллиган

Женщина заметила знакомый темный силуэт из кошмара. Он замер в углу, в самом в конце коридора.

— Ты не реален… — еле слышно прошептала она.

Гюрзу вели на этот силуэт, еще немного и они столкнуться. Сердце гулко забилось.

— Давай ее сюда! — услышала она голос. Не достигнув конца коридора, они свернули вправо. Силуэт исчез, заслоненный стеной.

— Наконец-то, — проворчал один из надзирателей, — вас, ублюдков, только за смертью посылать.

В помещении, куда ее привели, воняло алкоголем и дешевым куревом. Из-за дыма глаза начали слезиться. Она с трудом могла различить собравшихся. Они казались какими-то бесплотными тенями. Их было шестеро или семеро.

«Надзиратели», — подумала Гюрза. Те, кто приносил им еду и воду, те, кто следил за порядком.

— Давай ее в центр, — приказал один из них, по голосу она узнала Чаро. Он всегда был добрее к ней, чем остальные. Он приносил ей дымную похлебку и отдавал в руки, не швыряя тарелку на пол, а вода, которую он ей давал, была всегда чистой и свежей.

Чаро… теперь его лицо было искажено гримасой похоти и предвкушения.

— Поставьте ее на колени.

Крепкие руки надавили ей на плечи. Колени подкосились, и она не опустилась, а скорее упала на пол.

Гюрза не смотрела на них. Перед глазами все плыло. Черт, да что же это такое? Что было в ее еде?

Ей показалось, помещение резко уменьшилось, кольцо стоявших вокруг нее сузилось. Не люди, а какие-то существа.

— Держите ее, не дайте вырваться, — сказало одно из этих существ, то самое, у которого был голос Чаро.

— После такой дозы, она не то, что брыкаться, идти не сможет.

Точно, эти сучьи ублюдки что-то подмешали ей в еду.

— Все равно, надо быть осторожным, — существо приблизилось к ней, и она действительно увидела лицо надзирателя. Он положил пятерню на ее голову, провел пальцами по коротким сальным волосам, погладил, словно бы успокаивая, сжал пальцами шею, поднял ее голову, заставляя ее смотреть на себя.

— У тебя очень красивые глаза, — сказал он ей, — ты же знаешь это, да, зеленоглазая?

Она молчала. Его лицо плясало и искажалось, изменяло свою форму, принимая какие-то невероятно уродливые формы. Даже ее сокамернику было далеко до того, каким ей теперь виделся всегда добрый надзиратель.

— Ты напоминаешь мне мою дочь, — пальцами левой руки он погладил ее подбородок, от них несло мочой и табаком, другой рукой он расстегивал молнию на штанах. — Такие же короткие волосы, такие же глаза, только шрамов нет, но это ничего, не страшно. Ты ведь будешь послушной, так же, как и она? Если да, то получишь от меня хороший бонус…

— Чаро, кончай трепаться, — крикнул кто-то, — просто трахни ее.

— Давай, мужик…

Он расстегнул молнию на штанах. От вони и перегара к ее горлу подступил рвотный ком. Чаро притянул ее голову к своему паху, с удовольствием зажмурился. Из его горла вырвался хриплый стон.

— Давай же, зеленоглазая, давай, сучка, возьми его…

Сам напросился, ублюдок.

В следующее мгновение помещение наполнил громкий крик.

Надзиратель отскочил от Гюрзы, как от чумной. Все случилось так быстро, что сначала никто ничего не понял. Только удивились. Кто-то заржал. Уж больно смешно приятель катался по полу, матюгаясь и сжимая свое хозяйство. Между его пальцев сочилась кровь.

— Эй, мужик, ты чего?

— Чаро, что с тобой?

— Ах ты сука недотраханная! — вопил он. — Она откусила мне хер!

Гюрза, по-прежнему стоя на коленях, смачно харкнула и сплюнула на пол сгусток крови. По ее подбородку текла тонкая красная струйка.

Кажется, до них начало доходить, что она только что сделала. Кто-то из ублюдков зарычал, кто-то выругался.

— Я убью тебя, сука! — орал надзиратель.

Гюрза попыталась подняться, но тут же получила по голове.

— Зря ты это сделала, тварь….

Эти слова были последним, что она услышала.

* * *

Очухалась она довольно скоро, когда ее тащили обратно в клетку.

Что же было? Ее били? Ох и плохо же ей придется, когда тело снова начнет чувствовать. Грязная ругань и шаги. Мелькание лампочки.

— Приехали, сучка, — зашипел Чаро. Разжал пальцы, и она повалилась на пол, неприятно стукнувшись макушкой.

Пока он возился с замком — видимо, все еще был пьян — она пыталась сфокусироваться на лампе на обшарпанном потолке. Зря. Перед глазами все поплыло еще больше.

Наконец, справившись с замком, надзиратель сгреб ее за руки и затащил внутрь. Пока тащил, она смотрела на его медальон, болтающийся на цепочке прямо у нее над носом. Она заметила, что он сильно хромает, в районе паха на ткани штанов проступил темное пятно. Ее работа. Отлично.

Чаро перехватил ее взгляд и прошипел:

— Грязная вонючая сука…

— Кажется, ты еще и обоссался, — усмехнулась она в ответ.

Ее тут же схватили за ворот майки (чудом еще не порвавшейся), швырнули спиной на прутья решетки и наотмашь хлестнул по щеке. Не так, чтобы больно, но зато унизительно.

Затылок тюкнулся о прутья.

— Закрой пасть, — клокочущим от ярости голосом прошептал он ей, — или я убью тебя.

Женщина смотрела с усмешкой. Едва не теряла сознание, но усмехалась, вложив в эту усмешку всю желчь, на которую только была способна: