Война Маллиган

Гюрза легла на кушетку. Закрыла глаза. В данный момент ей было на все наплевать. Перед глазами стояла безумная картина, в ушах крики боли и дикий смех пиратов, а за всем этим, в ее мозгу, в самом его центре был шепот…. его чертов голос…. повторявший одни и те же слова, снова и снова… Она сжимала рану на руке, чувствуя отвратительную дурноту.

Она не знала, сколько пролежала так в одиночестве и в полумраке. Когда дверь, наконец, открылась, Гюрза даже не повернула головы.

Почувствовала движение над собой. Чуть приоткрыв глаза, посмотрела на склонившуюся над ней девушку.

Здесь, в полу мраке, черты ее лица, казались сотканными из тумана. Они были смутно знакомы Гюрзе. Вслед за девушкой, в помещение вошел Фрэнки.

Девушка оглядела ее, и Гюрза встретилась с ее красивыми черными глазами.

— Ты… — прошептала она.

Та самая, чей взгляд приковал внимание Гюрзы на площади в Логове Девяти Драконов. Девушка с необычными глазами.

— Айла, — голос Фрэнки прозвучал резко и требовательно, он придержал руку, потянувшуюся к лицу Гюрзы, — Меченый велел позаботиться о ней.

Девушка посмотрела на мужчину снизу — вверх. Ничего не ответила.

— Без глупостей мне, — предупредил Фрэнки, — головой будешь отвечать.

Девушка мягко, но уверенно высвободила руку. Махнула ему, чтобы он ушел. Но Фрэнки даже не подумал сдвинуться с места.

— Я останусь тут. Делай свое дело.

Более не удостоив его вниманием, Айла склонилась к заложнице. Она почувствовала запах муската. Приятный, дурманящий. Так вот откуда на Меченом этот запах. Это — запах Айлы.

Глава 10. Прощай малышка

— …в общем и в целом, хренотень полнейшая, — подытожил Фрэнки, зажав спутниковый телефон между плечом и щекой, при этом умудряясь попыхивать сигаретой и ковыряться ножом в папайе, потроша ее на манер тушки какого-нибудь зверька, ну или человека, на худой конец.

Сидя на грубо сколоченном стуле, Гюрза наблюдала за обоими мужчинами, вернее, старалась, конечно же, больше за Фрэнки, в то время как мысли постоянно возвращались к его чертовому боссу, нарочно расположившемуся в самом темном углу помещения.

Поди разбери, чем там эта скотина занимается, может, точит нож, который вспорет ей брюхо так же легко, как нож Фрэнки — папайю.

Гюрза едва заметно поморщилась от едкого дыма, тянувшегося из злосчастного угла и расползавшегося сизой пеленой в спертом воздухе помещения.

Пару раз в темноте она различала его силуэт, когда он раскуривал очередную дрянь. Огонек от знакомой зажигалки, переданной Меченому одним из его парней в день побега из Логова, на мгновения вспыхивал, выхватывая из темноты хищные черты: острый нос, резко очерченные скулы, кривящиеся губы с зажатым меж ними косяком. Глаз практически не было видно, на их месте черные провалы. Будь она чуть более впечатлительной, и эта жуткая физиономия еще долго преследовала бы ее в кошмарах.

— Все по плану, как и оговаривалось ранее, ладно, браток, на связи, — Фрэнки, наконец, закончил трепаться.

Из ухваченного Гюрзой выходило, что к ним едет какая-то шишка, и это не от Мясника. Кто-то посерьезнее. Положив телефон на стол, Фрэнки отрезал кусок плода и, насадив его на кончик ножа, протянул Гюрзе. — Приношу извинения за заминку. Не желаешь?

Женщина покачала головой, до глубины души «тронутая» такой заботой. Что-то подсказывало ей, что это целиком и полностью заслуга Фрэнки, который выхлопотал ей нормальный сон и жратву, а также обезболивающее, правда, уже понемногу прекращающее действие. Рана начинала ныть все ощутимее. Толи еще будет. Гюрза, конечно, была благодарна ему за хлопоты, но при этом ничуть не обольщалась. В общем и целом, их милая беседа еще только начиналась, и Гюрза совершенно не была уверена в том, что на момент ее окончания она по-прежнему будет в целости и сохранности.

Тем не менее, руки ей не связали. Ничего удивительного. Бежать да и вообще рыпаться желания у нее больше не возникало. Недавнее крокодилье шоу надолго отбило у нее охоту искать приключений на свою тощую задницу. Спасибо неизвестному собеседнику Фрэнки, отвлекшему его внимание от ее скромной фигуры и давшему Гюрзе возможность еще раз обдумать ту историю, которую она планировала скормить этим скотам. И да, она не собиралась говорить им всей правды. Даже после того, что случилось.

— Так, на чем мы остановились? — Фрэнки отправил в рот очередной кусок папайи и, расположившись напротив заложницы, воззрился на нее с выражением глубочайшего интереса.

Гюрза покрутила головой, разминая затекшую шею. Потерла ее ладонью. Приятно было не сидеть скованной. Даже уродливые кровоподтеки на запястьях не портили впечатления пусть ложной, но свободы.

— Мы остановились на моем детстве, — мрачно пробормотала она.

— Ах да, весьма занятно, да, босс?

В ответ тишина. Хоть бы он там укурился уже, сволочь недобитая.

Фрэнки видимо подумал о чем-то подобном, покачал головой и снова обратился к Гюрзе. Похоже, этот тип напрягал не только ее.

— Ладно, продолжим, хотелось бы подробнее о родителе. Как бишь его там? Господин Маллиган?

Она покачала головой.