Война мертвых

– Обращаюсь ко всем пилотам. Тут вам делать нечего, лучше смотайтесь на разведку. Узнайте, что из себя представляет эта база, и как к ней можно подобраться.

– Кто это говорит?

– Тихон, сто семнадцатый.

Вопрос о своем звании он замял – авось проскочит.

– Что, сержант, вошел во вкус? – донеслась до него чья-то усмешка.

– А ты кто?

– Двести второй.

– Алекс?!

– Да нет, меня зовут Карл. Купил я наших олухов. Слушай внимательно, сто семнадцатый. Никаких разведок. Знаешь, сколько нас осталось?

Тихон прощупал местность локатором – семьсот двенадцать машин.

– Вот так, даже бригады не наберется, при том, что почти треть – вырванные, а ты вздумал всю планету захватывать. Смешно.

– Вырванные?

– Наверное, какой-то Пост заглушили. А может, и два. Тебе это должно быть знакомо, ты же сам недавно здесь был, слона попортил.

– Так это наш сто семнадцатый отличился? – с уважением спросил кто-то. – Молодец, я тоже видел. А летунов оставь в покое. Двести второй дело говорит: дергаться не надо. Окопались и ждем коника.

– Троянский Конь, – опередила Лиза следующий вопрос. – ТК – Транзитная Камера переноса. Если удастся ее установить, то транспортные корабли больше не понадобятся. Техника пойдет сюда сплошным потоком, и скоро Тарм будет нашим.

– Тихон, твой стрелок – большой оптимист, – заметил Карл. – Лично я думаю иначе. Скоро конкуры подгонят стадо слонов и порубают ТК в опилки. Так уже было, и не раз.

– А потом?

– Новая высадка. Мы же с тобой бессмертные, сержант!

– Да, сержант, бессмертные, – вымолвил Тихон.

Он вдруг задумался о смысле всех этих операций, но Лиза, тактично вмешавшись в его размышления, сказала:

– Не слушай всяких маньяков, водитель. Когда-нибудь мы победим. Или победят конкуры, – добавила она после паузы. – В любом случае наступит час, и война закончится.

И Карл, и Лиза были правы – каждый по-своему. Но их правды не были равноценными. Тихон взвесил все за и против и приказал себе выбросить это из головы. Он не хотел, чтобы Лиза читала его мысли. Он не хотел, чтоб она считала его маньяком. Ведь это же совершенно ясно: в мирное время танки не нужны.

Внезапно все вокруг озарилось мертвенно-белым светом, и над плато завис новый транспортник.

– Общее внимание, – прорезался забытый уже голос. – Говорит командир бригады.

Вырванные танки одновременно шевельнулись, подтверждая, что в их КБ снова затеплилось чье-то сознание.

– Действия экипажей оцениваю, как удовлетворительные. Что у нас с базой? Сто семнадцатый, это ты ее штурмовать собирался?

– Только разведать подступы, – извиняющимся тоном пояснил Тихон.

– Зачем врать, сержант? Психоматрица этого не умеет.

Тихон совсем смутился. Он вспомнил, что танком управляет отражение его личности, которое командир при желании может разобрать и исследовать, как горсть песка.

– Базу оставить в покое. Стрелки с четными номерами назначаются в боевое охранение транзитной камеры. Нечетным экипажам маршевой колонной отправляться на Юго-Юго-Запад.

– Лиза, ты какая?

– Сам ведь знаешь.

– Не знаю. Не хочу лезть в чужую душу.

– Номер – это еще не душа, – смеясь, ответила Лиза. – Поехали.

Триста с небольшим танков выстроились в длинную вереницу. Позади открылся и заработал Троянский Конь – из его темного чрева выползали грузные монстры УТ-9. Тихон видел, как утюг вплотную подъехал к ущелью и выжег широкую дорогу. Вместе с камнем испарились и останки техники, что загораживали проход. Машины людей и конкуров превратились в один общий столб дыма, который медленно поднялся в небо и только на самой высоте начал понемногу расходиться серенькими облачками.

В голову полезло что-то необычное про братскую могилу, и Тихон предложил Лизе сменить тему. Думать о грустном в унисон было вдвойне тягостно.

Тармская пустыня представляла собой идеально ровную поверхность, и колонна шла почти с максимальной скоростью. Невысокий хребет скрылся за клубами пыли; других ориентиров не было, поэтому скоро Тихону начало казаться, что танки не двигаются, а торчат на месте.

Через два с половиной часа песок уплотнился, отсырел, и в мелких трещинах стали попадаться бурые невзрачные растеньица. Песок сменился на рыжую глину, затем на бедный глинозем. Отдельные травинки постепенно слились в ярко-зеленую поросль и проклюнулись редкими причудливыми цветами.

Ехать по лугу было веселей. Головные машины прибавили еще, и Тихон почувствовал, что силы на пределе. Реактор едва ли давал десять процентов мощности, которые без остатка поглощал ненасытный двигатель. Если понадобятся пушки, придется покинуть строй и притормозить.

– Ты серьезно так обо мне печешься? – спросила Лиза.

– Одно дело делаем.

– Странно. Раньше я такого не слышала.

– Почему?

– Каждый занят собой.

– Нечетные экипажи, внимание, – объявил командир. – По данным слежения в пяти километрах по курсу находится населенный пункт. Приказ понятен?