Война мертвых

Тихону захотелось бросить все и превратиться во что-нибудь ничтожное, в какого-нибудь комара, которому дела нет ни до войны, ни до вызова в танк. С этим желанием он и вышел из столовой, и проковылял до перекрестка.

Лево, право – все спуталось и перемешалось. Куда дальше? На его счастье мимо пробежала какая-то девчонка, и он поплелся за ней, надеясь, что по сигналу тревоги она спешит не в солярий.

В операторской уже было проще: незанятыми оказались всего две кабины, и Тихон, безошибочно определив свою, свалился на мягкое ложе. Обруч датчика сдавил виски так, что Тихон чуть не застонал, но тут неожиданно наступило облегчение.

– Встречаясь с людьми, следует здороваться, – проскрипело в ушах.

– Здравствуй, Анастасия.

Что за глупость? Если б старой карге было хоть на десять процентов так же паршиво, как ему…

Небольшая часть гнета растаяла и всосалась в окружающее пространство. Головная боль притупилась, она уже не истязала мозги, а лишь напоминала о своем присутствии. Сердце стало биться чуть реже и Тихон наконец-то смог нормально вздохнуть.

Если б еще процентов пятнадцать…

– Что-то я себя плохо чувствую, – пожаловалась Анастасия.

Немного поспорив с совестью, Тихон сбросил на старуху еще одну гирьку.

– Ой. Неужели?..

– Рано тебе околевать, – хамовато утешил он.

Еще разгрузиться? Да нет, хватит с нее, и так давление подскочило. Черт, откуда я про давление-то, удивился Тихон. А, энциклопедия.

– Общее внимание, на связи командир бригады. Через сорок пять секунд финиш в атмосфере Мааса.

Уроды трехглазые, не могут название дать приличное, обозлился Тихон.

– Маас – планета Конфедерации, – сказала Анастасия, и он, оценив, насколько ей плохо, забрал назад немного своей дурноты.

– Высокая вероятность обстрела, – продолжал командир. – В бой вступить непосредственно с платформы. Стрелки, это к вам относится.

– Не знаю, выдержу ли, – безмолвно запричитала Анастасия, и Тихону пришлось вернуть себе почти все. Ох…

– Так лучше?

– Кажется, отпускает. Это ты сделал?

– Что? – насторожился он.

– Здоровье мне поправил.

– Нам сейчас воевать вместе.

Если б не бой, ты бы у меня помаялась, подумал про себя Тихон, но, спохватившись, запрятал эту мыслишку поглубже.

Инструктаж закончился, и он осмотрелся. Такой же посадочный модуль, что и в прошлый раз: стройные ряды машин, ребристый потолок и еле заметные в сумраке стены. Его снова поселили в самом центре платформы, стало быть, есть шанс сгореть, не коснувшись поверхности Мааса. Обстрел прямо при посадке, значит, этот маяк засвечен. Но ведь Маас – наш!

– Теперь уже не совсем. Колония основана недавно, на ней успели построить только восемь станций переноса, и все они уничтожены конкурами. Транспорт выйдет на единственный маяк, по которому ориентировались еще первые корабли колонистов.

– Кто говорит? – болезненно скривился Тихон. – А, чертова энциклопедия. Хоть бы не так резко…

– Водитель, ты с кем там переговариваешься? – спросила Анастасия. – Знаешь, меня твое общество немного смущает. По-моему, у тебя слишком подвижная психика.

– Не подвижней твоей, – равнодушно отозвался Тихон.

Вот и делай людям добро. Никакой благодарности, а корчит из себя воспитанную. Погрузить, что ли, ее обратно в абстиненцию, да по самую маковку? Нет, старая карга не выдержит, а на Маасе она нужна живой. Посмотрим, что она за стрелок.

…Абстиненция? Хорошее слово, от него пахнет смертью.

– Пять секунд до финиша, – предупредил командир, и Тихон внутренне собрался. Возможно, удастся соскочить с платформы не самым последним. А что там за природа, на этом Маасе?

В сознании развернулся вполне благообразный пейзажик с желтыми холмами и карликовым лесом – ничуть не хуже земного. Тихон запросил следующий вид, но вместо этого узрел мрачную коробку гаража. Все, посадка.

То, что он поначалу принял за солнечный свет, оказалось гораздо ближе и гораздо горячей. Даже если б их кинуло в жерло вулкана, все закончилось бы не так быстро.

Рецепторы донесли обрывок того, что можно было истолковать только как взрыв. Танк испарился, едва транспорт выскочил в линейное пространство, и, надо думать, в своей гибели он был не одинок.

Крышки кабин разом откинулись, и ошарашенные операторы принялись делиться впечатлениями. Некоторое время Тихон оторопело слушал бессвязные реплики. Ничего нового никто сообщить не мог. Вспышка, жар – вот и все, что они запомнили. Почесав затылки, люди пришли к выводу, что высадка сорвалась, хотя это было ясно и так.

Тихон боязливо потрогал браслет, однако нового вызова не поступало. Это хорошо. Немножко полежать, а то голова… голова совершенно…

Он плюхнулся обратно в кабину и привычно нашел наиболее удобную позу. Спать ведь можно и здесь, а если будет еще одна тревога, так он уже на месте.

Продолжая обмениваться растерянными взглядами, сержанты не спеша вышли из операторской и потащились, как угадал Тихон, к клубу. В коридоре они смешались с остальными, и бестолковый ор усилился. Тихон стиснул зубы и зажал уши ладонями. Вот так. Намного лучше. Еще бы закрыть кабину.