Война миров 3.0 (СИ)

Толстяк рухнул в проход, раскинув в падении руки. Бластеры улетели в темноту. Хмурый тип рыбкой нырнул в шлюз. Прокатившись по полу под потоком зарядов, он выпрыгнул в трюм. «Кассиопея» уже встречала его с открытой дверцей. Агент заскочил в машину и она стремительно унесла его прочь. Перекрещенные мечи в воздухе погасли. Бой был окончен.

Никаких игровых наград за победу над агентами, увы, не полагалось. Я оглянулся на своих новых союзников.

Странники первым делом занялись своими ранеными. Медичка склонилась над подстреленным стрелком, вздохнула и зеленой молнией метнулась к Пушкарю. Тот оказался только ранен, и Медичка тотчас занялась его восстановлением. Двое стрелков перенесли к ней Бродягу. На ходу они то и дело оглядывались на труп толстяка.

— Ну ты молоток, сыщик, — сказал Леший, подходя ко мне. — Завалил агента.

— Он сам виноват, — ответил я. — Надо было лучше изучать механику игры, раз уж внутрь полез.

— Угу, — Леший как-то неопределенно кивнул, и спросил: — А за каким лешим они тут вообще оказались, ты не в курсе?

Честность как лучшая политика сегодня себя уже не оправдала, поэтому я только пожал плечами. Леший снова кивнул, и спросил, как я на них вышел.

— У вас мапхак на весь сектор светится, — сказал я. — Я его еще снаружи срисовал, а у меня сканер маломощный.

— Вот как? — переспросил Леший. — Спасибо, учтем. А сюда, ты говорил, какая-то знакомая тебя навела.

— Вроде того, — ответил я. — И у нас с ней к вам дело.

Вот только Алекса всё еще не вышла на связь. Марсианка на забрале раз за разом набирала ее номер и разводила руками.

— Да, ты говорил, — сказал Леший. — Ладно, сыщик, вперед ничего не обещаю, но выслушать могу. Только быстро. Нам еще сваливать отсюда надо.

Из прохода между машинами вышел лысый стрелок. Над ним горело имя Череп. Подходящее имя, кстати. Голова у него действительно походила на обтянутый кожей череп. Его бластерная винтовка висела на плече, а в руках он держал два тяжелых бластера толстяка. Стало быть, странники, как и сыщики, могли забирать чужое снаряжение.

Череп протянул один бластер мне. Я не стал отказываться. Да, возможно, агенты могли как-то отслеживать свое снаряжение, но, как показал опыт, они могли отслеживать и меня лично, а эта пушка всяко лучше моей штатной.

Второй бластер Череп заткнул себе за пояс. Он у него был такой широкий, что внешне мог сойти за силовую броню, если бы не откровенно тряпичный материал. Пояс, кстати, был красный.

Леший нетерпеливым жестом предложил мне начинать уже излагать суть дела.

— Мне очень нужно попасть в закрытую зону, — сказал я. — И вытащить оттуда одного человека.

— Попасть — не проблема, — отозвался Леший. — А вот насчет всего остального…

Он развел руками, показывая, что дальше ожидаются сложности. Череп посмотрел на меня с любопытством.

— Стал бы я искать вас из-за ерунды, — сказал я.

— Тоже верно, — согласился Леший. — А как вытаскивать собираешься?

— Ну, он… то есть, она там застряла, — пояснил я. — Поэтому вначале надо ее найти, а потом выключить из игры. Лучше, конечно, не убивать.

Уж не знаю, какой аккаунт использовала Ириска, но три единицы в любом случае совсем уж бесследно для психики не проходят.

— Да, лучше не убивать, — снова согласился Леший, и после паузы добавил: — Особенно когда ты не знаешь, по какую сторону реальности на самом деле сейчас находишься.

2.07

Последняя фраза Лешего прозвучала совсем уж откровенным намеком. Еще один застрявший?

Должно быть, эта мысль каким-то образом отразилась на моем лице, поскольку Леший сразу спросил:

— Думаешь, я застрявший? А может быть — пробудившийся?

Пробудившимися себя обычно называли самые упоротые из застрявших. Они всегда убегали, отчаянно отбивались, когда их загоняли в угол, и вернуть «пробудившегося» потеряшку обычно получалось только лишь пристрелив его. Хотя шеф, как я уже говорил, категорически такое не одобрял вплоть до угрозы поувольнять всех к чертям собачьим.

А что нам еще было делать? Психологу легко распинаться на тренингах, что у потеряшек тонкая душевная организация и психика неустойчивая, а побегайте-ка за таким день-другой по полю боя, ежеминутно рискуя словить три единицы, и рука сама потянется за бластером.

Впрочем, спасать Лешего я пока не собирался. Даже наоборот. Сейчас он был мне нужнее в игре.

— Лихорадка сильно достает? — спросил я.

— Вообще не беспокоит, — отозвался Леший. — Она ведь приходит только к тем, кто постоянно туда-сюда мотается, а мы с самого начала тут живем.

— Три года⁈ — удивленно переспросил я.

Нет, в коме люди и дольше лежат, но даже самая удобная капсула — не больничная палата с бригадой врачей. За три года запросто можно дуба дать. Леший возвел глаза к потолку, словно бы прикидывая, и спокойно ответил:

— Ну да, получается уже три.

Я недоверчиво покачал головой.

— Ты не подумай, что я тебя к нам агитирую, — так же спокойно сказал Леший. — Ты нам помог, и спасибо. Теперь мы поможем тебе. Но только если ты собираешься в запретную зону, тебе так и так придется принять правду. Лучше сейчас, пока еще есть время всё взвесить и передумать.