Война миров

Не то чтобы я не предполагал, что это все так и закончится, еще как предполагал, не зря же написал завещание, оставляя все, что мне принадлежало, родному детдому. Но неожиданно больно было осознать действительность. Реальная жизнь очень жестока, и я в этом в очередной раз убедился. Передать все имущество, заработанное нелегким путем, было осознанным решением. Челнок – толчок мелкий, а вот все, что я набрал, включая ремонтное судно, это уже реальная помощь. Хоть так, но я помогал своей стране, которая меня взрастила. Фактически этим я от нее откупился. Больше я ничего России не должен. Все коды доступа к судну, челноку и другому оборудованию я скинул на сети воспитанников – еще один бонус им. Вот на этом и все, моя эпопея с Землей закончилась большим пшиком. Даже не пшиком, а более непринятым звуком выходящих газов. Да, это более близкое определение, я бы даже сказал, самое близкое. На душе было гадостно, я переживал, что все так получилось. Меня даже не успокаивало то, что воспользоваться большей частью моего бывшего имущества земляне не смогут, а ремонтник и челнок встанут на прикол очень быстро, как только выработается топливо. К капсулам и пищевым синтезаторам закончатся картриджи. Нет, это меня не успокаивало. Предательство вот что меня тяготило.

В этом мире почти рассвело. Вздохнув, я отошел от закрытого портала, отогнал платформу к лесу и загнал ее на поляну в центре. Там замаскировал, расставил на охрану дронов и, завернувшись в одеяло, попытался уснуть. Но сон не шел. Я все прокручивал и прокручивал последние воспоминания, заводя себя. Сообразив, что скоро накручу себя так, что вернусь обратно и устрою бойню, я понял: нужно что-то делать. Аптечка впрыснула снотворное, и я благополучно уснул. Как говорится, сон – лучшее лекарство.

К вечеру, когда я проснулся бодрый и веселый, я понял, что народная мудрость себя оправдала. Кинули меня в родном мире? Да и черт с ними, переживу, зато никому и ничего не должен. Ностальгия прошла напрочь, желание помочь своей стране, которое постоянно грызло меня, тоже. Жизнь прекрасна, на душе свобода, оков нет, делай что хочешь. Так и хотелось заорать: «Я-я-я сво-о-обо-о-оде-е-ен!» Хотя почему бы и не покричать?

Несколько раз от души проорав и высвободив свои чувства, я упал на спину и захохотал, глядя в ясное голубое небо тысяча девятьсот сорок третьего года. Небо можно было назвать осенним, но пока ничего на это не намекало – ясное, зелень вокруг и тепло.

Вот так вот я и пришел в себя. Откинув мысли о прошлом в сторону, вообще старясь удалить их, я занялся настоящим. Мне хотелось есть. Самый дорогой пищевой синтезатор, снятый с фрегата, я возил с собой на платформе – нужно же мне чем-то питаться, так что трофеем землян он не стал. Правда, запас картриджей не такой и большой, один вставлен – два в запасе. Залив воды через воронку из канистры прямо в синтезатор я активировал приготовление одного из блюд империи. Мой любимое, кстати. Ах да, пока я был в России, то забил в синтезатор перечень земных блюд. Ресторанная еда, но вполне ничего. Сейчас я заказал как раз имперское блюдо. Мне оно тоже нравилось.

Завтракая, я задумчиво осмотрел платформу и прикинул, с чем остался. Кроме самой платформы, четырех дронов и ремонтного комплекса полного состава с небольшим износом, были пищевой синтезатор и пара картриджей в запасе, кофр с сетями, считывателями и пластинками баз знаний. Всего на пять человек, кому я не успел поставить сети и передать базы знаний. Еще на платформе лежала стопка одеял, ими я воспользовался, чтобы сделать себе ложе и выспаться. А так – действительно все. Порожняком фактически летел. На мне был все тот же армейский комбез со встроенным бронежилетом и возможностью становиться на время скафандром. Потом планшет третьего поколения со всей нужной мне информацией, бластер, станер, игольник, три единицы огнестрельного оружия и боеприпасы к ним. Пожалуй, еще пара банковских чипов, и все на этом. Я же говорю, порожняком летел. Я, конечно, ожидал кидка, даже Андрею об этом сказал, но не думал, что это произойдет так быстро. Рассчитывал, что уж пару месяцев у меня точно будет, а тут вон оно как завертелось. Быстро пиндосы среагировали, даже странно. Черт, опять к воспоминаниям скатился! Чувствуя, что наливаюсь черной злобой, я усилием воли заставил себя больше не думать об этом. Какие вредные воспоминания, однако. Ну кинули и кинули, черт с ними. Везде есть свои плюсы. В этой истории я их нашел – и закончим на этом. Все, хватит вспоминать, эти воспоминания отрезанный ломоть, и они мне больше не нужны.