Война миров. Когда спящий проснется. Рассказы

Но действительности нет дела до человеческих надежд и желаний. Из сумрака выступил отряд с черным знаменем, спешащий принять участие в битве, а сзади высилась головокружительная громада фасадов, мрачных и таинственных, с непонятными тусклыми надписями.

– Нет, это не сон, – промолвил он, – это не сон!

И снова закрыл лицо руками.

ГЛАВА 11

Всезнающий старик

Грэхэм вздрогнул, услышав у себя за спиной покашливание.

Он быстро оглянулся и, всмотревшись, заметил сгорбленную фигурку, сидящую в темном углу на расстоянии всего двух метров.

– Есть у вас какие-нибудь новости? – спросила фигурка старческим, дребезжащим голосом.

Грэхэм медлил с ответом.

– Никаких, – сказал он.

– Я пережидаю здесь, пока снова зажгут свет, – снова заговорил старик. – Эти синие бездельники рыщут повсюду.

Грэхэм пробормотал что-то нечленораздельное. Он старался рассмотреть старика, но темнота скрывала его лицо. Он хотел поговорить, но не знал, как начать.

– Темно и скверно, – произнес вдруг старик. – Дьявольски скверно. И надо же было мне выйти из дому в такую заваруху!

– Да, вам это нелегко, – сочувственно сказал Грэхэм. –

Вам, должно быть, очень тяжело.

– Тьма какая! А старому человеку долго ли потеряться в темноте? Все, кажется, с ума сошли. Война и драка. Полиция разогнала их, и бродяги шныряют повсюду. Следовало бы привезти негров, они бы навели порядок. Довольно с меня этих темных проходов. Я споткнулся и упал на мертвое тело. В компании все-таки безопаснее, – продолжал старик, – если только это компания порядочных людей. Всматриваясь в Грэхэма, старик поднялся и подошел поближе.

По-видимому, Грэхэм произвел на него благоприятное впечатление. Он снова уселся, очевидно, радуясь, что не один.

– Да, – проговорил он, – ужасное время! Война и убийства! Убитые валяются повсюду. Мужчины, сильные, здоровые мужчины умирают по темным углам. Сыновья!.

У меня тоже трое сыновей. Бог знает, где они теперь!

Помолчав, он повторил дрожащим голосом:

– Бог знает, где они теперь!

Грэхэм не знал, что ответить, боясь выдать себя.

– Острог победит, – продолжал старик. – Непременно победит. Никто не знает толком, что он хочет предпринять.

Мои сыновья у ветряных двигателей, все трое. Одна моя сноха некоторое время была его возлюбленной. Подумать только, его возлюбленной! Ведь мы не простые люди, хотя мне и приходится теперь бродить в темноте… Я-то знаю, что происходит. Уже давно это все предвидел. Но этот проклятый мрак! Подумайте только, упал в темноте на мертвое тело!

Дыхание со свистом вырывалось из груди старика.

– Острог… – повторил Грэхэм.

– Величайший из народных вождей, – перебил его старик.

Грэхэм собрался с мыслями.

– У Совета найдется немало друзей среди народа, –

сказал он нерешительно.

– Очень мало друзей. Особенно среди бедных. Прошло их время. Да! Надо было им вести себя поумнее. Два раза ведь были выборы. И Острог… Но теперь уже началось – и ничто им не поможет, ничто не поможет… Два раза они отказывали Острогу, это Острогу-то – вождю! Я слышал, в какую ярость пришел он тогда; он был ужасен. Да спасет их небо! Ничто в мире не поможет им, раз он поднял на них рабочие союзы. Все эти синие вооружились и выступили в бой. При таких условиях нельзя не победить. И вот увидите, он победит!

Некоторое время старик сидел молча.

– Этот Спящий… – начал было он и смолк.

– Да, так что же? – спросил Грэхэм.

Старик перешел на конфиденциальный шепот; наклонившись к Грэхэму, он прошептал:

– Ведь подлинный Спящий…

– Ну?

– Умер. Много лет назад.

– Как так? – удивился Грэхэм.

– Ну да, умер. Много лет, как умер.

– Как можете вы так говорить? – не удержался Грэхэм.

– Могу… Уж я-то знаю. Он умер. Спящий, что проснулся теперь – они подменили его ночью, – какой-то бедняк, которого опоили до потери сознания. Но я не могу сказать вам всего, что знаю. Далеко не все могу сказать.

Некоторое время он бормотал что-то непонятное. Секрет, который он знал, очевидно, не давал ему покоя.

– Я не знаю тех, которые усыпили его, – это случилось еще до меня, – но я знаю человека, который сделал ему впрыскивание и пробудил его. Тут был один шанс из десяти: или пробудить, или убить, или пробудить, или убить.

В этом видна рука Острога.

Грэхэм был так удивлен, что несколько раз прерывал старика, заставляя его рассказывать все снова. Он не мог поверить. Значит, пробуждение его не было естественным!

Есть ли в этом доля правды или же старик выжил из ума?

Он припомнил, что такие случаи возможны. Ему пришло в голову, что, быть может, недаром судьба столкнула его с этим стариком: ему представляется прекрасный случай узнать новый мир поближе.

Старик долго сопел и кряхтел, потом снова заговорил высоким сиплым голосом:

– В первый раз они отказали ему. Я это хорошо знаю.

– Кому отказали? Спящему?

– Нет, не Спящему. Острогу. Он был ужасен, ужасен!

Ему было, конечно, обещано, обещано на следующий раз.

Глупцы они, вот что, – пренебречь таким человеком! А

теперь весь город льет воду на его мельницу, а он перемалывает таких, как мы с вами. Перемалывает, как муку.