Воина миров. Второе пришествие

Джек вдруг понял, что мешало – противогаз. Поведение великана явно говорило о том, что никакой опасности для дыхания здесь нет. Он рванул с головы резиновый колпак и сунул в петлю на поясе, стало видно гораздо лучше. Джек посмотрел на стоящего солдата. Тот был в еще более сильном шоке и до сих пор не пошевелился, держась за ручку открытой им двери, словно приглашая гостей сделать еще одну попытку.

– Дайте-ка, помогу вам, что ли, – сказал тем временем человек и наклонился к лежавшим на полу. Голос звучал глубоко и спокойно. Это навело Джека на мысль, что обладатель такого голоса вряд ли когда-нибудь встречал достойного своих возможностей противника.

Великан протянул руки к Криспину и партизану, которые так и не смогли самостоятельно встать, схватил за грудки и одним движением поставил на ноги, что не вызвало у него особенного напряжения. Криспин стянул противогаз, солдаты последовали его примеру. в свете фонаря Джека уставились на великана. Среднего роста, крепко сбитый, майор Криспин дотягивался тому до широкой как стол груди.

– Ну и встретил ты нас! – промямлил командир, приложив ладонь к щеке. Было заметно, что нижняя челюсть еще не совсем подчиняется. – Пригласишь войти?

– Милости просим, – радушно улыбаясь ответил великан и отодвинулся, освобождая проход.

В комнате было сумрачно из-за полуприкрытых жалюзи. Обоих солдат Криспин отправил дальше, на поиски библиотеки, а сам с Джеком остался выслушивать нового знакомого да ждать результата поисков документов.

Великан сидел на массивном металлическом столе перед партизанами и неторопливо рассказывал свою историю. Звали его, как оказалось, Иван Кулибин.

– Родом я из династии Кулибиных, русских инженеров, слыхали о таких? Ну так вот. Хоть боженька меня комплекцией не обделил, но к техническим наукам я с детства пристрастился, предки наши могут быть довольны. Поначалу в Петербурге учился, а потом оказия появилась, так я сюда приехал, марсианскую технику изучать. Вот и работал тут до поры. Лет-то мне уже тридцать в этом году стукнуло, пора серьезным делом заняться было.

Джек примостился на шатком стульчике и рассматривал руки русского инженера. в ладонь поместились бы обе ладони Джека, и он прикидывал, в каких случаях Кулибин мог бы обходиться вообще без инструмента? Пока выходило, что трубы гнуть мог бы наверняка.

– Дали мне тут лабораторию, ну я и ковырялся со своими железками. Решил как-то раз остаться ночевать, уж больно штука получалась интересная. Да и задремал после полуночи. Под утро – грохот, рев, взрывы. Кинулся к окну, а там эти поганцы вовсю хозяйничают! Кабины треножников перед самыми окнами – туда-сюда! Я к двери, а тут все здание как тряхнет, чуть на пол не повалился. Дверь дергаю – хоть ты тресни! Так я тут и застрял. Из окна не выбраться – высоко, да и тяжеловат я для таких подвигов. в дверь не выйти – капитально завалило.

Кулибин развел ручищами и опять широко улыбнулся, всем видом показывая, что все ему ни по чем, лишь небольшое приключение.

«Мне бы его оптимизм, – подумал Джек, глядя в простодушное лицо русского великана. – Как же он жил тут, целый месяц? Это же с ума можно сойти».

Тем временем, рассказчик пристроил руки на колени и поерзал, усаживаясь на столешнице поудобнее. Железный стол тоскливо заскрипел.

– Поначалу я, конечно, заскучал немного. а потом думаю: дай-ка займусь своей давнишней идеей, раз время теперь есть. Ну не верил я, что никто меня не найдет. Я по жизни везучий. Тем более, что вспомнил – тут рядом за стенкой какие-то опыты над собачками проводили, и были у ребят там запасы кормежки. а стенка хлипкая, там раньше дверь была, потом ее заделали. Ну я ее разобрал для начала.

Кулибин махнул рукой в направлении дальней стены. Джек посмотрел – в стене зияла огромная дыра, смутно виднелись белые шкафы и, кажется, прутья небольшой клетки.

– В общем, пропитание я нашел. Жаль вот только, собачки остались там, в клетках, брошенные. Уж как я ни старался экономить, но на всех не хватало. Быстро запасы наши кончились. – Кулибин вздохнул и почесал затылок. – Пришлось, в общем, взять грех на душу. Так вот и дотянул до сего дня.

Видно было, что его неподдельно огорчает участь несчастных животных. «Вот ведь какой человек интересный. Казалось бы, все ради своего спасения, а он до последней крошки старался все делить с ними. Вот она, настоящая человечность». Джек моментально проникся симпатией к этому гиганту.

– А что за шум мы слышали, когда открывали дверь? – Криспин хотел как-то вывести разговор на причину столь неординарного приема, устроенного горе-спасателям.

– А, так это штука моя, «ракета» называется. Я ж тут времени зря не терял. Мыслей полно в голове, а материалов под рукой не так чтобы много. Долго соображал, чем заняться. Решил модель построить, проверить – совсем идея дурацкая или есть в ней толк. Придумал, чтобы пар под давлением большим хранить, а выпускать тонкой струей, в одну сторону. Идея была, чтобы полетела эта штука.

– Как же она полетит, если у нее винта нет? – удивился Джек.

– А она от пара своего оттолкнется, – снова улыбнулся Кулибин.