Война морей

Очнулся он от резкой боли в области шеи. Туда, где кожа была нежнее всего, кто-то старательно прижимал горящую головню. Ещё не открыв глаз, Ли услышал запах горелого дерева и опалённой плоти. Дёрнувшись, он попытался отодвинуться от головни и тут же понял, что связан по рукам и ногам. Не открывая глаз, он осторожно пошевелил запястьями и понял, что связали его надёжно.

— Очухался. Я же говорил, шериф, горящая головня приводит в чувство не хуже ведра воды, — услышал он голос и осторожно открыл глаза.

Рядом с ним, на корточках, сидел всё тот же Чак, держа в руке горящую палку.

— Я же тебе сказал, парень. Я к оленю вплотную подбираюсь, — усмехнулся он, обращаясь к Ли.

От этой усмешки его борода словно раскололась надвое, обнажив ряд коричневых зубов. Медленно повернув голову, Ли посмотрел на сидящего рядом охотника и негромко ответил:

— Я должен был догадаться, что это ты. — Повернувшись, он нашёл взглядом главаря и, презрительно скривившись, спросил: — Это и есть твоё исполнение обещания?

— Неужели ты всерьёз подумал, что я выпущу из своего лагеря такого зверя, как ты, хранитель? Удивлён? Напрасно. Я понял, кто ты, сразу, как только увидел, как ты дерёшься. Только один мут в этой пустыне мог побить Бо Деревяшку в честном бою. Хранитель долины. Я долго собирал знания о тебе. Очень долго. У каждого кочевника, у каждого вонючего огородника я спрашивал только о тебе. И как видишь, это было не напрасно.

— Столько усилий, и всё только ради одного мута? — усмехнулся в ответ Ли. — А ты уверен, что не ошибся? Хранитель долины ездит на вездеходе с пулемётом, а я пришёл сюда пешком. Рядом с ним всегда находится огромная черная кошка, а я один. Как насчёт этого?

— Не держи меня за идиота, мут, — фыркнул в ответ шериф. — У твоей кошки появились котята, и она не отходит от них. А машина… Ты наверняка спрятал её где-то в пустыне. Что молчишь? Пытаешься понять, откуда мне известно про котят? Отвечу. Их видели кочевники. А то, что знали кочевники, известно мне. Трудно молчать, когда твоего ребёнка собираются разорвать мотоциклами пополам. Верно?

— И зачем тебе всё это? — мрачно спросил Ли. — Люди в долине хотят только одного. Жить своей жизнью и забыть о войне. Никто из них и понятия не имеет о вашем существовании. Чего ты добиваешься?

— Эй! Повежливее, — рыкнул в ответ Чак, ткнув своим факелом в сторону Ли.

Недолго думая, Ли извернулся на спине и, сжав зубы, чтобы не застонать от резкой головной боли, пнул связанными ногами Чака в лицо. Отлетев в сторону, бородатый охотник рухнул на спину, неловко взмахнув руками. От этого жеста факел в его руке вспыхнул, и разлетевшиеся искры подожгли ему бороду.

Взвыв, Чак принялся молотить себя по груди и лицу руками, пытаясь сбить пламя. Один из сидевших неподалёку бандитов развернул одеяло и, накрыв им голову охотника, принялся хлопать его по лицу, гася пламя. Подождав несколько минут, он сдёрнул одеяло с головы Чака и, посмотрев на него, не удержался от хохота.

Пышная борода охотника была сильно повреждена огнём. В итоге от благообразной растительности на лице охотника остались жалкие клочки, торчащие в разные стороны, как взъерошенные перья у ободранного петуха. Вскочив на ноги, Чак передёрнул затвор своего дробовика и, шагнув к лежащему Ли, визгливо покричал:

— Ну, молись, животное!

В ту же секунду раздался выстрел, и пуля ударила у ног охотника.

— Чак, разве я приказывал убивать его? — вкрадчиво спросил шериф, поигрывая никелированным револьвером.

— Но, шериф! Это животное осмелилось…

— Я всё видел, Чак, — оборвал его шериф, не убирая оружия. — Ты спросишь с него за свою бороду. Но только после того, как я тебе разрешу. Ты всё понял, Чак?

— Конечно, шериф, — пробормотал охотник, разом растеряв весь свой запал.

— Тем более что ты сам виноват. С таким зверем нужно быть осторожнее, чем с весенним скорпионом, — продолжал говорить шериф, не обращая внимания на слова своего прихвостня.

— Как прикажете, шериф, — закивал Чак, ставя дробовик на предохранитель.

— Привяжите его к колесу грузовика. Утром мы с ним пообщаемся плотнее.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнил шерифу Ли.

— Кажется, ты спросил, зачем мне это надо? — переспросил шериф, явно наслаждаясь ситуацией. — Что ж. Я отвечу тебе. Тем более что такого противника нужно уважать.

— Издеваешься? — мрачно спросил Ли.

— Ну что ты! — развёл руками шериф. — Наоборот, горжусь.

— Чем же это?

— Что не позволил тебе обвести себя вокруг пальца. Теперь твоим бойцам останется только сложить оружие или вечно винить себя в твоей смерти. А что касаемо того, зачем мне это нужно, так я отвечу прямо. В этой пустыне будет мой порядок. Место мутов в рабском ошейнике. И я надену на них этот ошейник.

— Откуда ты вообще взялся, такой умный? — презрительно фыркнул Ли.

— Из железного города, — усмехнулся в ответ шериф. — Вот уже полтора года мы колесим по этой проклятой пустыне, наводя здесь мой порядок. И мы его наведём. Осталась только ваша долина. Самое большое поселение мутов. Мы вычистим его, и тогда пустыня будет нашей. От края до края.