Война на Свалке

За спиной натужный треск и грохот, Чаг обернулся. Неужели не успели? Но нет, пронесло. Трофейщики выдернули энергоблок из подбитого танка и с шумом водрузили его на кузов пикапа. Высокий трофейщик в синем борге торопливо отцепляет от энергоблока крючки, остальные разбегаются по машинам. Вот соскочил последний крючок, автокран тут же сорвался с места. Из-под бешено вращающихся колёс вылетело белое облачко.

– Непоседа, трофейщики ушли. Уходите! – приказал Шнык.

– Понял, уходим, – отозвался Чаг.

Негоже бросать оружие, Чаг поднял с земли последний «Дюбель». Правое облачко «пыльцы» в прицеле, только поздно уже. В момент, когда Чаг вдавил пусковую кнопку, морда «Тяпы» вылезла наружу. Сработала ИПРО, реактивная граната вспыхнула ярким пламенем без малейшего вреда для танка. Обидно.

Пора уходить. Чаг оглянулся по сторонам. Остов танка прикрывает их, но это ненадолго. Левой дом дальше, но… Чаг сорвался с места. За спиной остов танка с грохотом встал на дыбы. Чаг проскочил открытое пространство и ласточкой запрыгнул в окно. Следом о стену защёлкали пули.

Манёвр более чем рискованный, но сработало. Чаг выглянул наружу. Новички рванули по кратчайшему пути и угодили под прицельный огонь. Балагур вроде как успел заскочить в дверной проём, а вот Журнал не успел. Пулемётная очередь толкнула новичка в бок, боец не вписался в проём и рухнул на тротуар. На красном борге выступили пятна крови. Вечная память.

Первая рота Народной армии самообороны Дайзен-2 встала затычкой посреди проспекта Первопроходцев. Но, нужно признать, хреновой затычкой. «Тяпы» со смертельной неторопливостью продолжают двигаться вдоль проспекта. Снаружи строчат пулемёты, взрываются снаряды и реактивные гранаты. Однако остановить наступающий десант никак не получается.

Над головой ухнул взрыв. Чаг вжал голову в плечи. Наружная стена рухнула под окнами первого этажа. Тем, кто был наверху, хана.

– Непоседа! Жив, дурилка! – из соседней комнаты показался Шнык.

Друг с ног до головы засыпан белой пылью, но вроде как цел.

– Давай! Уходим! – Шнык показал на дыру в полу. – Приказано отступать.

Через дыру в полу, в технический туннель, ушли двое товарищей по отделению и уволокли с собой третьего. Следом за ними спрыгнул Шнык. Но тут рёв танка достиг кульминации. Чаг инстинктивно рухнул на пол и откатился под защиту бетонного блока. Снаружи показался заострённый нос «Тяпы».

Пронесло! Чаг приподнялся над полом. Штурмовая группа прошла мимо, но за ней следует группа зачистки. Точно! В оконном проёме показалась башка респа. Чаг вытащил из разгрузки гранату и, выдернув чеку, швырнул её на улицу. Респ исчез.

Граната подарила бесценные секунды. Чаг, извиваясь ужом, подполз к дыре в полу и сиганул в технический туннель головой вниз.

Сверху, прямо на шлем, упала граната. Чаг судорожно спихнул её в улавливатель для гранат и распластался на полу. Взрыв. Град осколков высек из стальных труб яркие искры.

Чаг приподнял голову. Улавливатель для гранат пригодился-таки, сам долбил. Но! Не успел Чаг подняться на ноги, как по стенам и трубам защёлкали пули.

Пехотинцы! Чаг судорожно завертел головой. Неужели уже в техническом туннеле? Когда успели? Но нет, это не они. Точнее, другие. Метрах в сорока, увёртываясь от труб над головой, продвигаются космические пехотинцы.

Чаг прямо на четвереньках рванул прочь. Одна надежда на товарищей. Впереди, в полумраке технического туннеля, загрохотали выстрелы и запульсировали огненные круги. Товарищи по отделению прикрывают его. Чаг улыбнулся. А значит, будем жить!

* * *

Небольшая по размерам Входная площадь встретила космических пехотинцев темнотой и чёрной пыльной завесой. Только на другом конце площади падающий из широкого туннеля свет разгоняет мрак. На проспекте Первопроходцев аборигены зажгли все без исключения лампочки.

– Хорошо бабахнул, – заметил Шалфей.

– А толку, – ответил Биал.

Взрыв был нехилым, это верно. Всё, что только можно разбить, поломать, покорёжить и уничтожить высокоточная ракета разбила, поломала, покорёжила и уничтожила. На потолке перебиты все до последней лампочки, асфальт под ногами изрешечён осколками и завален кусками колотого бетона. Но!.. Биал покрутил головой. Вокруг ни одного дохлого аборигена или хотя раздолбанной баррикады. Ничего, совершенно. Местные и не собирались защищать Входную площадь. Дорогая высокоточная ракета, если разобраться, бабахнула зря.

Штурм подземного города начался. Танки ползут по проспекту Первопроходцев. Снаряды из 120-миллиметровой пушки разносят в клочья стены домов. На проезжую часть водопадом сыплются битые кирпичи, оконные рамы и прутья стальной арматуры. Идущие за «Тяпами» респы и пехотинцы щедро поливают пулями окна и двери. В ответ аборигены огрызаются очередями из пороховых автоматов и пуляют реактивными гранатами.

Перед «Тяпами» то и дело вспыхивают ярко-фиолетовые облака, но штурмовая группа упрямо движется вперёд, буквально продавливая оборону противника. Биал печально вздохнул. Как бы эффективно ни действовал передовой отряд, но группы зачистки без работы не останутся.