Война на уничтожение: Что готовил Третий Рейх для России

• «немецкий солдат воюет по-рыцарски за победу своего народа. Понятия немецкого солдата касательно чести и достоинства не допускают проявления зверства и жестокости;

• запрещается убивать противника, который сдаётся в плен, данное правило также распространяется на сдающихся в плен партизан или шпионов. Последние получат справедливое наказание в судебном порядке;

• запрещаются издевательства и оскорбления военнопленных. Оружие, документы, записки и чертежи подлежат изъятию. Предметы остального имущества, принадлежащего военнопленным, неприкосновенны;

• Красный Крест является неприкосновенным. К раненому противнику необходимо относиться гуманным образом. Запрещается воспрепятствование деятельности санитарного персонала и полевых священников;

• гражданское население неприкосновенно. Солдату запрещается заниматься грабежом или иными насильственными действиями. Исторические памятники, а также сооружения, служащие отправлению богослужений, здания, которые используются для культурных, научных и иных общественно-полезных целей, подлежат особой защите и уважению. Право давать рабочие и служебные поручения гражданскому населению принадлежит представителям руководящего состава. Последние издают соответствующие приказы. Выполнение работ и служебных поручений должно происходить на возмездной, оплачиваемой основе»310.

Документ был составлен в духе прусской военной традиции и соответствовал всем международным законам. Более того, нарушение изложенных в нём правил преследовалось крайне строго. В 1941 году Гитлеру пришлось приложить немало усилий, чтобы объяснить армии, почему на Востоке не нужно следовать правилам, соблюдения которых так настойчиво требовали на Западе. Впрочем, в конце концов это ему удалось.

В Центральную Европу германцы вошли сильными, благородными, великодушными победителями. «Вследствие безупречного поведения наших войск наше отношение с французским населением в те полгода, что я провел во Франции, ничем не было омрачено», — отметил в своих мемуарах Эрих фон Манштейн. Из своей памяти он извлёк лишь один случай, когда его подчинённые оказались не на высоте, но что это был за проступок? «Когда я однажды проезжал мимо одной виллы, которая была оставлена недавно нашей частью и оказалась в довольно большом беспорядке, я приказал старшине роты возвратиться на виллу с командой и навести там порядок»311. Вот и всё.

В своих воспоминаниях Манштейн вряд ли лукавит. Они подтверждаются французскими современниками. «Людоед подпилил себе зубы, чтобы казаться улыбчивым»312, — так написал о поведении оккупантов будущий классик литературы Морис Дрюон. Но это мнение адъютанта генерала де Голля, бежавшего с родины в Англию, чтобы продолжить борьбу. Тысячи менее брезгливых французов не только не атаковали людоеда, но и с радостью присоединились к его пиршеству.

Маршал Петен, престарелый герой Первой мировой, подписал с Германией мир, отдав фюреру две трети французской территории и ограничившись миниатюрной Францией со столицей в Виши. Даже эта формально независимая страна по сути стала гитлеровской провинцией, где Петен поспешил ввести Нюрнбергские законы, не дожидаясь окрика своего молодого сюзерена. Наряду с движением Сопротивления, сберегавшим национальную честь, во Франции крепло и ширилось движение Содействия, формировавшееся вокруг общеевропейского дела. Фундаментом этого дела были евроцентризм, антисемитизм и антикоммунизм.