Война нервов

– Тихо! – Карл отступил дальше к ограде. Прижавшись к ней спиной, он слился с зарослями винограда. Его лицо отчетливо проглянуло сквозь крупные листья, когда проехавшая мимо «Ауди-С» осветила его светом фар. Карл зажмурился. Несколько мгновений перед глазами стояли два ярко-желтых пятна. Он не смог подсчитать людей в салоне машины. Словно оправдываясь перед самим собой, что не смог выжать из этой ситуации ровным счетом ничего, да к тому же не угадал марку машины, Карл припомнил, что «Ауди-С» носила романтическое название «Покоритель Альп», данное ей конструктором Августом Хорьхом.

– Даю голову на отсечение, в машине Сокол. Больше некому. На легковушке. Без грузовика. Значит, план у них такой…

Карл отчетливо представил, как из двора посольства выезжает нагруженная золотыми слитками грузовая машина. В гараже есть несколько грузовиков, в том числе и военных.

Грузовик мог отправиться на аэродром, до которого было тридцать километров. А мог доставить золото на железнодорожный вокзал Чамартин. От этого вокзала поезда следуют в северо-западном направлении и во Францию. Карл мысленно прокладывал путь до Швейцарии, ориентируясь на швейцарского агента Сокола. Но мог поклясться, что груз отправится к морю. «Если бы я был обладателем золота, мой путь лежал бы к Средиземному морю, к завораживающим берегам восточных и африканских стран». Однако самое популярное направление последних месяцев войны – в сторону латиноамериканских государств, через Атлантику.

Карл часто говорил себе: «Я бы так далеко не поехал, там с тоски умрешь».

Если он был прав в своих выкладках, то грузовик будет один, а не два. Никакой там выгрузки-перегрузки. Эта простенькая операция должна пройти быстро. Вероятно, поменяются лишь водитель грузовика и сопровождающие. Те, кто приехал на легковой машине, отсюда уедут на грузовике.

Карл фон Фрикке окончательно взял на себя командирские функции и отдавал команды спокойным голосом.

– Следующий транспорт – грузовик. Атакуем его на расстоянии тридцати метров, господа. Патронов не жалеть.

Не успел Карл договорить, как послышался более мощный рокот мотора. Дальние кусты и деревья отсвечивали зеленью по мере приближения грузовика. С главной дороги он свернул на второстепенную, водитель дал газ – Карлу показалось, полный. «Вот кретин!» – качнул головой барон. Ему ничего другого не оставалось, как выскочить из кустов и открыть огонь по машине.

Карл стоял посередине дороги. Автомат он держал низко, почти у бедра, и, поводя стволом, поливал короткими очередями темно-зеленый грузовик. Он выдерживал линию огня так, чтобы пули не прошили радиатор, мотор.

Опытный водитель не стал тормозить. Немного сбросив скорость, он начал петлять по дороге, надеясь проскочить огневую точку и выехать к церкви.

Скорость машины и скорострельность «томпсона» – с пониженным темпом стрельбы – были предельно сбалансированы. И к тому времени, когда диск «томпсона», рассчитанный на пятьдесят патронов, опустел, к главному стрелку примкнули его товарищи.

Карл отбросил автомат, выхватил из карманов пиджака «парабеллум» и «вальтер». Стильная шляпа во время стрельбы из «томпсона» сползла ему на глаза, и он снова поправил ее дулом. И снова открыл огонь.

Но еще до этого отчаянный барон сделал свою работу: тяжело раненный водитель упал грудью на баранку, неуправляемый грузовик потерял скорость и ткнулся бампером в изгородь.

Вильгельм Рейтер, также вооруженный «томпсоном», обходил грузовик, стреляя в брезентовый борт. Из кузова послышались одиночные выстрелы и выкрики на немецком:

– Не стреляйте! Мы немецкие дипломаты!

«Тогда почему вы сами стреляете?» – успел, несмотря на лихорадку, натурально связанную с добычей золота, подумать Рейтер.

Он продвигался вдоль борта машины, низко нагнувшись. С другой стороны раздавались оглушительные одиночные выстрелы – то Хассель стрелял из австрийского ружья, возбужденно покрикивая.

Едва два товарища обошли грузовик и стали у заднего борта, изнутри раздались громкие стоны и прежние, но гораздо тише, просьбы прекратить огонь.

В голове Рейтера промелькнула мысль-откровение: «Я ведь знаю этих людей». Он до этого момента гнал мысли о золоте, но отчего-то не задумывался о посольских работниках, с кем бок о бок трудился в Испании. Может, оттого, что его представления об армейском грузовике были связаны с невыразительными образами солдат в мешковатой форме. С автоматами наперевес они сидят вдоль бортов на скамьях и смотрят из-под касок, как исподлобья. Ни живые, ни мертвые.

Раздосадованный, уже не соображающий, зачем он здесь, Рейтер выкрикнул:

– Выходите по одному! С поднятыми руками!

Едва за полой брезентового тента, сдвинутой чьей-то рукой, показалась фигура в гражданском костюме, Рейтер без раздумий нажал на спусковой крючок. Стоящий рядом Хассель машинально добавил огня.