Война «невидимок». Последняя схватка

К бревну был привязан человек. Он лежал без движения и, судя по всему, был мертв.

Тотчас маленькая шлюпка «Консула» была на воде, и гребцы налегли на весла.

Через несколько минут спасенный лежал на палубе «Консула». Он был жив, дыхание едва заметно вздымало его обнаженную грудь. Но не прояви он и никаких признаков жизни, все равно все присутствующие бросились бы откачивать его и растирать, потому что перед ними лежал не кто иной, как хорошо всем известный старый рыбак Глан по прозвищу Адмирал!

Немало времени прошло, пока Адмирал очнулся и рассказал о том, как он, пытаясь прорваться сквозь немецкое охранение с письмом пастора, был пойман гитлеровским сторожевым судном и доставлен на «Марту»; как Витема тщетно пытался добиться от него правды о причине его появления в море; как, наконец, удалось бежать с «Марты». Глан не знал цели плавания «Марты» и мог только сказать, что она крейсирует в тех же примерно водах, где находится сейчас и «Консул Серенсен». Глан не мог сказать, не изменил ли Витема еще раз наименование своего судна, но в тот день, когда рыбак бежал с него, оно называлось «Черный орел».

— На паруснике немца есть пленные. — Глан оглядел слушателей, и, несмотря на усталость, в его глазах блеснул радостный огонек. — Я узнал пастора Сольнеса.

Фальк схватил и потряс руку Йенсена.

— Слышите, Нордаль? Он жив! Наш пастор! Ура!

— Может быть, ему было бы лучше умереть, чем снова оказаться в лапах гунна.

— Не говорите глупостей, Нордаль. Он жив — это главное. Остальное зависит больше от нас, чем от него самого.

— Не понимаю?

— Найдем «Орла» и отобьем пастора! Мы должны спасти его, — с жаром говорил старый ученый.

Нордаль не мог удержаться от смеха. Смеялись и моряки.

— Вы слишком просто представляете себе дело: найти в море судно, силой отбить пастора… Вы не понимаете того, что говорите, Фальк!

Но Фальк не сдавался:

— Спросим моряков, считают ли они возможным найти «Орла»?

Голосом, который едва удавалось расслышать, Адмирал сказал:

— Такую акулу, как этот гунн, голыми руками не возьмешь. Но, видит бог, ежели уж вы решили идти на драку, то старый Адмирал первым полезет на борт немецкой лоханки.

— Эх, Ивар, старина, — перебил его Лунд, владелец и шкипер «Консула Серенсена». — Главное дело — сойтись с ним борт к борту, чтобы не страшны были его пушки. А там с помощью Бога и святого Олафа…

Глан, внимательно слушавший шкипера, перебил:

— А найти его можно… Подадим сигнал бедствия: «Потеряли управление» или что-нибудь в этом роде. Жадность толкнет его на приманку. Он сам найдет нас.

И никто не понял: на чьей же стороне Глан — легкомысленного Фалька, так просто представляющего себе нападение на «Черного орла», или опытных моряков, справедливо считавших предприятие неосуществимым.

Крепкий норд-ост гнал «Консула Серенсена» ходом не меньше двенадцати узлов. Прежде чем бледное солнце коснулось горизонта, часовой в «вороньем гнезде» оповестил, что видит судно в направлении запад-запад-юг. Шкипер Лунд сам полез на марс и долго разглядывал замеченное судно.

— Убей меня бог, ежели это не чертов «Орел»! — крикнул он.

«Консул Серенсен» лег на правый галс, уходя с курса «Черного орла». На «Орле» не сразу заметили бот. Лишь когда на горизонте остались только мачты пирата, радиорубка «Консула» приняла приказ «остановиться». Лунд для вида сбросил кливер и приспустил фок и грот. Ход «Консула» уменьшился до четырех узлов. Через час стал снова виден силуэт «Черного орла». Но сумерки уже настолько сгустились, что гитлеровцы и сами, видимо, поняли: открывать по боту огонь — попусту тратить снаряды. К тому же начался снегопад. Непроницаемая пелена скрыла «Черного орла». Лунд пустил мотор, чтобы поскорее уйти с курса врага.

Фальк с сожалением еще раз вгляделся во тьму. Глан, сердито сплюнув за борт, навстречу несущемуся мокрому снегу, взялся за ручку двери.

Никто не понял, что произошло в тот момент, когда Адмирал распахнул дверь рубки. Удар потряс «Консула Серенсена» от киля до клотиков. Сотрясение было так сильно, что фок сломался, как хворостинка. Треск ломающегося дерева, лязг железа, испуганные крики людей — все смешалось в единый хаос звуков, покрытый пронзительным воем ревуна, раздавшимся откуда-то сверху.

Люди, еще минуту назад сетовавшие, что судьба лишила их возможности сойтись с пиратом, и не подозревали, что этот зловещий вой раздавался с палубы «Марты» — «Черного орла». Завывание сирены показалось им голосом преисподней, открывшейся в сумраке ночи, чтобы поглотить расколотого надвое «Консула Серенсена».

Мейнеш получает награду

Для экипажа «Черного орла» столкновение с «Консулом» было столь же неожиданным, как и для норвежцев. Не будь сами патриоты застигнуты событием врасплох, они, пожалуй, смогли бы овладеть палубой «Марты», а может быть, и всем кораблем. Гитлеровцы выскакивали на палубу полуодетые, без оружия, помышляя лишь о том, чтобы добраться до спасательных шлюпок.