Война Невменяемого

К тому времени Невменяемый с коллегами уже не раз перечитали переданное «волками» послание: «Хоть ты и тысячник, но любить таких наложниц имеет право только наш Фаррати. Так что если имеешь какие-то претензии — обращайся к отцу нашему, Хафану Рьеду. Он рассудит и как следует тебя отблагодарит за такой великодушный подарок!»

Вот тут и встала, пожалуй, впервые в жизни перед Кремоном дилемма: или продолжать выполнять поставленное задание, или сорвать его, бросив весь отряд на розыски и спасение своей старой и близкой подруги. Причем, скорей всего, Мирту им не то чтобы отыскать, но и вообще уже живой увидеть не удастся. И как ни тяжело было самому себе признаться, но иного выбора, как продолжать подготовку к бою с Титаном. Невменяемый не видел. При всем своем желании он и нескольких человек или боларов не мог ни послать на розыски баронеты вблизи, ни отправить в бессмысленную погоню до самого Куринагола. Ведь наверняка мерзкие похитители сразу же туда и отправились. Что руководило ими при совершении такого наглого, беззаконного похищения, трудно было понять. И ни у кого на этот счет не возникло приемлемого мнения. Слишком уж абсурдным выглядел поступок «волков» со всех сторон. Хотя иного от этих «малиновых шакалов», как называли их теперь при каждом упоминании, никто не ожидал: слишком уж в последнее время дурная слава, замешенная на откровенном страхе простого народа, стелилась по их следам. Но зато с этого дня Невменяемый поклялся уничтожать каждого человека в малиновой одежде, который встретится у них на пути.

Намечавшийся праздничным ужин превратился в прощальный. Прощались с погибшим товарищем и, казалось, уже навсегда потерянной для своих друзей Миртой Шиловски. Хотя огромные сочные куски оленины глушили зверский аппетит командира легионеров, но его злость против Кремневой Орды и клики самозванца только увеличивалась. Счета росли, а самого Хафана Рьеда молодой герой готов был задушить, а потом растерзать на мелкие кусочки собственными руками. И не мог себе представить той минуты, когда встретится с Алехандро и посмеет взглянуть тому в глаза. Младшему баронету Шиловски, конечно, передали траурное известие через боларов-связников, и оставалось только догадываться, как беззаветно любящий свою сестру Алехандро воспримет такую утрату. Хотя и вся их бурная молодость прошла в сражениях и риске, вряд ли он когда-нибудь предполагал, что не удастся даже проститься с самым родным человеком.

Оставалось только надеяться, что поддержка близкого товарища Бабу Смилги, опытного Теура Ирисового и остальных драконов как-то сможет поддержать и утешить баронета в трудную минуту.

На поиски самой Мирты, хотя уже никто и не надеялся на счастливый финал, были задействованы болары дальней разведки. Но как оказалось впоследствии, никаких следов похищенной женщины они так и не нашли.

Глава 14 НЕЗАМЕЧЕННЫЕ СВИДЕТЕЛИ

Включение Желудя в соратники принесло огромную помощь беглецам. Правда, тот долго поначалу сетовал о напрасном убийстве одного из возниц, утверждая, что погибший и сам ненавидел самозванца всей душой, а для доброго дела был готов не пожалеть и собственной жизни. На что Воин только философски вздохнул и констатировал:

— На войне как на войне. Кто же знал, что он хороший?

Седой возница досадливо крякнул на такие слова и предложил выпить за память невинно убиенного. А потом стал рассказывать про окружающие места, про посты и верховые разъезды. Он здесь уже поставлял продовольствие почти три месяца и поэтому знал чуть ли не каждую тропку и любого старшего по званию мог различить за версту. Конечно, захватившие обоз беглецы приступили к разговорам только после того, как тщательно припрятали трупы, сбили с шей рабские ошейники и переоделись в трофейные одежды. Теперь каждый из них ничем не отличался от изможденного службой поставщика. И лишь после этого они уселись за приготовленный ужин на месте недавнего скоропрошедшего боя, потому что Желудь уверил их в полном, на несколько километров вокруг, одиночестве.

Понятно, что при таком обильном столе ни о каком изнеможении и речи быть не могло. Еда оказалась отличная, а разбавленная гремучка быстро успокоила даже Вора, до того долго трясшегося от пережитого события — настолько, бедный, импульсивно воспринял первое в своей жизни убийство. Потом он принял еще одну большую кружку крепкого напитка, да так и затих, лишь изредка поднимая голову и поглядывая на то дерево, где еще недавно сам лежал на неудобной ветке. По этой же причине Вор и участия в совете не принимал, дав право своим новым товарищам решать свою дальнейшую судьбу.